Золотой начинает спуск. По моей команде он мягко оседает внутри периметра базы Стрёмено — аккуратно, без лишней пыли, как будто даже не весит своих честных тонн.

— Позовите Анастасию Павловну, — говорю дежурному гвардейцу. Тот кивает и спешно уходит в административный корпус. — И скажи подготовить машину.

Пара минут — и Настя появляется. Новенькие камуфляжные шорты, свободная майка. Сколько у неё вообще таких одинаковых комплектов? Легендарный запас. Ольга невольно скользит по моей жене взглядом — почти профессионально, как камера. Взгляд чуть удивлённый. Ну да. Настя никогда не стеснялась своего тела, но и не выставляла его напоказ — просто одевалась удобно. Ей удобно. А всем, кто рядом, приятно. Практичность в лучшей форме.

— Нам пора в аэропорт, — говорю Насте, уже спустившись с Золотого, а затем подав руку и княжне.

— Уже? — Ольга поворачивается ко мне. В голосе лёгкое сожаление. — Жаль, Данила Степанович. Я надеялась, мы ещё успеем записать интервью.

— Можете поспрашивать Семибоярщину, — пожимаю плечами. — Они теперь тоже знают, кто лидирует в гонке.

— Может, и знают… — прищуривается она. Смеющийся блеск в глазах. — Хотя гонка всё ещё ведь тайна для общества.

— Государственная, — соглашаюсь. — И пусть так пока и останется.

— Конечно, — кивает княжна. Улыбка у неё лёгкая, но настоящая. Она протягивает руку — ладонью вниз. — Это всё между нами. Легкого вам полета!

— Спасибо, — на прощание целую пальчики княжны, раз руку подали в недвусмысленном жесте. — А вам больших сенсаций, Ольга Валерьевна!

Мы с Настей садимся в подготовленный джип, двигатель ворчит, как старый солдат. Двигаемся к точке вылета — просто чтобы создать иллюзию, что улетаем обычным путём. Публика должна видеть, как граф Вещий-Филинов чинно садится в самолёт и покидает Междуречье, как самый обычный землянин — не имеющий ни малейшего понятия о портальных перемещениях.

На самом же деле мне не улыбается несколько часов трястись в кресле над нашей необъятной. Потому уже во взлетевшем самолете Настя берёт меня за руку. Я достаю из теневого кармана старую портальную статуэтку — не ту, что подарила Масаса, а проверенную, в форме птички. Новую Портакл ещё не успел настроить как следует, а эта — надёжна.

— Ну что, — говорю, глядя на жену, — экспрессом домой?

Настя лишь кивает, привычно. Со мной поведешься и не к такому привыкнешь.

Я связываюсь с Портаклом через связь-артефакт. Затем активирую статуэтку. Пространство дрожит, как натянутая струна, воздух гудит, а реальность складывается, выворачивается, проваливается внутрь.

В следующее мгновение мы стоим во дворе Невского замка. Камни под ногами те же, знакомые, над нами — тень родного шпиля.

Бросаю ожидающему у стелы Портаклу новую статуэтку — он ловит её в воздухе с привычным, непроницаемым выражением лица.

— Надо будет настроить и эту, — говорю, усмехаясь. — Теперь у меня две. Удобно.

Портакл поворачивает в руках каменного дракончика, разглядывая узоры:

— Подожди… это же портальный камень Масасы?! Или показалось… Нет, правда, он! Откуда он у тебя?!

— Леди обменяла его на кое-что, — пожимаю плечами.

— На что же? — искренне изумляется Портакл. — Да это же её личный артефакт! У неё он больше трёхсот лет! Даже Лиану она его не дала, когда у того собственный засбоил!

— Ну, Лиану вообще сложно что-то доверять, — говорю я невозмутимо. — Он ведь любит вещи терять. Особенно блестящие.

Не в обиду златокудрому спидстеру-малышу будет сказано.

— А леди Масаса… она просто любит витаминчики.

Портакл смотрит на меня с выражением «я тебе не верю, но спорить не буду». Ну, хозяин — барин. Убеждать его у меня ни цели, ни настроения.

Настя уходит к себе привести себя в порядок, а у меня — свой маршрут. Первым делом — к Олежеку. Он лежит в своей кроватке у окна, уткнувшись лбом в плюшевого грызуна и что-то себе бормочет. Голос тихий, отрывистый, будто ведёт переговоры с кем-то невидимым. Я тут же сканирую комнату. Вдруг опять какая-нибудь астральная тварь просочилась?

Нет. Барьер работает как надо. Всё чисто. Олежек просто болтает сам с собой.

Иду дальше — в кабинет Лакомки. Там привычная сцена: альва склонилась над столом, в глазах сосредоточенность, пальцы бегают по спискам. Ведёт учёт альвов на реабилитации. Рядом Лена с целой кипой бумаг, аккуратно рассортированной по тревожности.

Обе поднимают головы, едва я появляюсь в проёме.

— О-о-о! Даня! Ты наконец приехал! — Лена вскакивает и тут же обнимает, как будто я годы отсутствовал на Той Стороне.

Лакомка тоже тянет ко мне руку, не вставая — работа прежде всего. Я наклоняюсь и целую главную графиню в щёку. Она тепло улыбается.

— Разобрался с гулями, мелиндо?

— И с гулями, и с Семибоярщиной, и, надеюсь, с Гагером, — хотя нет, не стоит надеяться, что последний помер или тем более отстал от меня. — А у вас как дела? — спрашиваю, разминая плечи.