Она уже уходила прочь, когда услышала за спиной его очаровывающе мягкий голос:

– Конечно, я заплачу. Врач всегда расплачивается за больную психику своих пациентов.

Желание разбить о его голову что-то стеклянное стало заметно сильней.

Къяра сдержалась и направилась в дальнюю часть бара, в надежде устроиться так, чтобы Лоуренс её не видел. Чтобы её вообще никто не видел.

К её разочарованию все столики были заняты, и в итоге она просто проникла спиной к стене с бутылкой в одной руке и стаканом в другой.

Ещё хуже было то, что как она ни старалась, оторвать взгляда от парочки возле стойки никак не могла. Она смотрела на девушку, которую выбрал Лоуренс, и не находила в ней ничего, вообще ничего особенного. У неё не было таких густых платиновых волос, как у Къяры, и лицо было глуповатым и каким-то нерешительным. Если бы Къяра была на её месте, она бы точно не тянула резину так долго, просто взяла бы этого подлизу за шиворот и оттащила его…

«Лики, о чём я думаю…»

– Нравятся мужчины в ошейниках?

Къяра вздрогнула и резко повернула голову на звук, мысленно проклиная себя за то, что так расслабилась и позволила кому-то подкрасться настолько близко.

Секунду она вглядывалась в красивое лицо золотоловолосой женщины, прежде чем шумно выдохнуть: перед ней была всего лишь очень качественная голограмма. Вызывающе одетая, грудастая и явно очень наглая голограмма.

– Голди, - представилась та. – Провожу опрос среди посетительниц станции, с тем чтобы улучшить сервис. Тебе нравятся мужчины в ошейниках?

На самом деле Къяра ненавидела рабство – во всех его формах. Мысль о том, что на живом человеке будет ошейник, что с ним будут общаться как с собакой… Всё это было глубоко противно и слишком напоминало её собственное прошлое.

Но в руках у Къяры была бутылка, а в десятке шагов от неё за стойкой бара Лоуренс продолжал флиртовать с какой-то фифой.

– Очень, - твёрдо сказала она. – Будь моя воля, я бы их всех посадила на поводок.

Голди, кем бы она ни была, восхищённо всплеснула руками.

– Отлично. Сразу подумала, что мы на одной волне.

Затем обнаглевший искин прокашлялся и добавил уже более официальным тоном:

– Ваше мнение будет всесторонне учтено!

Къяра плохо помнила, где и как провела ночь. Уснула она всё-таки на корабле – судя по тому, что на утро обнаружила себя в знакомой койке в одном сапоге. Второй… висел на люстре. Къяра закрыла глаза просто приказала себе: «Не думай».

Судя по тому, что будильник во всю надрывался на тумбочке, уже пришло время работать. Потихоньку повседневные проблемы выплывали из тумана, пока она не вспомнила, что Джокер с самого утра собирался на переговоры с какой-то местной шишкой по имени Адриана. Нужно было забарыжить ей груз из запрещённых деликатесов и украшений, которые, видимо, пользовались большим спросом в местных элитных магазинах.

Къяра, как обычно, должна была «сопровождать» сделку огневой поддержкой. Ну, на случай, если «всё как обычно пойдёт не так».

Она резко села, и стараясь не обращать внимание на птичек, на все лады поющих в голове, принялась искать взглядом свою винтовку.

Къяра, по мысли интеллектуалов из «Прогресса», должна была уметь защитить хозяина с любым видом оружия, и даже без него – ну, к примеру, если покушение случится, когда тот будет её трахать.

Поскольку возможности околочеловеческого организма пасовали перед некоторыми видами нагрузок и перед тем количеством навыков, которое в неё пытались вбить, делу помогали импланты. Серебристые линии протянулись почти по всему её телу, следуя за линиями мышц и костей, стимулируя их в случае необходимости и впрыскивая усиливающие препараты, если это требовалось. Временами Къяра думала, что будь её воля – она бы выдрала всю эту дрянь из своего тела, едва покинула «Прогресс», но…

На самом деле это было не только, скорее всего, невозможно. Это было глупо. Потому что у неё не было ни дома, ни денег, ни даже гражданства хоть на какой-то захудалой планетке. И при этом всё, что она умела делать было – бить людей всеми возможными видами оружия. Ну, был ещё один комплект «полезных» навыков, но Къяре как-то совсем не хотелось устраиваться в бордель.

В итоге она оказалась там, где была – за правым плечом Джокера, который, по обыкновению насвистывая и расслаблено подпрыгивая на ходу, двигался по коридорам станции в направлении шлюза, за которым располагался сектор этой самой Адрианы.

Он приложил браслет к сканеру, отделявшему тех, кто имел приглашения, от обычных посетителей, и спустя ещё какое-то время они оказались в кабинете местной хозяйки. С полчаса Джокер перетирал с ней вопросы о ценах и ассортименте, а Къяра просто стояла сзади, стараясь не рухнуть на пол – ей всё ещё было немного нехорошо.

Наконец, переговоры подошли к концу, обе стороны явно были довольны сделкой, и Джокер уже собирался уходить, когда Адриана вдруг сделала упреждающий знак рукой и загадочно улыбнулась.