Къяра изо всех сил пыталась вспомнить кого-то, кто мог бы разбираться в таких вещах здесь, на Мэджике.

Она покосилась на Луренса, который сейчас казался достаточно умиротворённым, хотя полчаса назад предлагал ей убить его на месте.

Къяра чувствовала, что если Лоуренс будет терять самообладание каждый день, её собственные нервы быстро не выдержат. Хотя Къяра пыталась быть понимающей и терпимой, она не могла без передышки иметь дело с эмоционально неустойчивым псиоником. Она спустилась в гостиную, чтобы попытаться восстановить спокойствие и обдумать план действий на следующий день. На середине её мысли прервал стук в дверь. У Къяры не осталось сил даже на то, чтобы разозлиться на это вторжение. В маловероятном, но возможном случае, это мог быть и кто-то, кто облегчил бы её муки и отвлёк внимание.

Къяра открыла дверь и обнаружила, что на пороге стоит Джокер.

После подарка Адрианы отношения между ними двумя оставались напряжёнными, и Къяра надеялась, что это значит, что Джокер не станет лезть к ней в душу. Она повернулась к капитану спиной и направилась к дивану, ожидая, что тот что-нибудь скажет.

– Къяра… Я пришёл извиниться. После того, как ты ушла, я понял, насколько был неправ. Я также слышал о том, что сегодня с Наей всё прошло крайне плохо. Я просто хотел проведать вас обоих и предложить любую помощь, какую смогу…

– Спасибо, Джокер. Ты удивительно вовремя. К счастью, Лоуренс уснул. Вся эта история напрочь расшатала ему нервы, и я уверена, что скоро мои нервы будут в таком же беспорядке. Неприятно видеть его таким потерянным. Может, мы и соперники, но… видеть его скованным и знать, что он мало что может сделать без моего разрешения – тяжкое бремя. Пойдём присядем. Если хочешь – у меня тут есть недопитая бутылка вина.

Джокер присоединился к девушке на диване и взял предложенный бокал вина. Къяра выглядела усталой, хотя прошло всего два дня с тех пор, как Лоуренс оказался привязан к ней. Джокер не хотел думать о том, что может произойти, если это будет продолжаться месяцами. Къяра посмотрела на своего друга и сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить разговор.

– Джокер, Лоуренс попросил меня кое о чём, чем я, возможно, не смогу сделать. Он попросил, чтобы я оборвала его жизнь, если мы не сможем снять оковы. Я знаю, что рабство, в котором он находится – это тяжело, но он готов сдаться всего через два дня.

Джокер в шоке посмотрел на Къяру.

– Что?.. Мы даже не прошлись по станции в поисках специалистов по уннам, не говоря уже о том, что не начинали рассматривать другие варианты, а он уже готов сдаться? Проклятые Звёзды, Къяра, я тоже не смогу этого сделать! Мы должны его вразумить!

– Я согласна, и я надеюсь, что если мы найдём кого-то, кто разбирается в использовании пси-фактора в технике в самое ближайшее время, это даст нам какие-то аргументы для такого разговора. Джокер, ты отправишься с нами на поиски? Я бы предпочла не оставаться с Лори наедине, не потому что он мне это не нравится, но я в замешательстве от всего этого. Я прекрасно вижу, что он предпочёл бы обойтись без моей жалости, но я не знаю, как справиться со своими эмоциями и с тем фактом, что он ощущает все мои эмоциональные вспышки. Лики, я надеюсь, что здесь найдётся человек, который сможет найти решение этой проблемы.

– Конечно, я с вами, Къяра. Хочешь, я позову ещё кого-нибудь?

– Возможно, Сайруса, но я боюсь, что он усугубит ситуацию, сам того не желая.

Къяра помолчала, обдумывая собственные слова. Сайрус был одним из немногих людей в команде, рядом с которым ей было бы спокойно. Он был последователем одной из специфических церквей Ликов, одной из аксиом которой была чистота человеческой крови. В его подаче эту звучало не так радикально, как можно было бы подумать: Сайрус просто верил, что надо сохранять человеческие корни. А псионика была грязью, которая подмешивалась в человеческую кровь. И хотя он не собирался размахивать факелами над домами тех, в чьих семьях рождались псионики, но больше чем целиком поддерживал идею Пси-корпуса, который отграничивал бы «одарённых» от «чистых».

Сайрс был расположенным священником и отличным снайпером.

В обычные дни Лоуренс просто считал его занудой.

Но Къяра не могла бы гарантировать, что Сайрус сохранит достаточно тактичности теперь, как и то, что его присутствие не спровоцирует у Лоуренса новый срыв.

– … и я вышвырну Солви в открытый шлюз, если она выдаст хоть одну скабрезную шутку по этому поводу. Это не смешно, и я действительно не хочу иметь дело с последствиями её непристойного юмора. Выбор за тобой, Джокер, но ради нас обоих прошу тебя – только не Ная.

– Как пожелаешь, Къяра. Я вернусь утром. Надеюсь, ты сможешь немного отдохнуть, также, как и Лоуренс, - Джокер ушёл, а Къяра поднялась в свою спальню, где обнаружила Лоуренса проснувшимся и выглядящим весьма недовольно.

– Я слышал голос Джокера, чего он хотел?

– Хотел извиниться и предложить свою помощь. Почему ты не спустился, если слышал нас?

– Я хотел побыть один. Я всё ещё хочу быть один, но этот проклятый ошейник не позволяет. Я бы предпочёл не задушиться досмерти, это ужасный способ умереть. Спасибо, что попросила его оставить Наю здесь. Я не мог выносить ни её общества, ни её жалости.