— Тогда найди ей мужа. — Кин закатила глаза. — Мужа, лицо у неё миленькое, какой-нибудь парень, у которого проблемы с нормальными женщинами, возьмет. В конце концов, она ходит? Ходит. Руки-ноги есть? Формально да. Как ты там сказал? Сорок семь она весит? Ну вот, сорок семь килограмм счастья кто-нибудь получит. Поможет, позаботится. Инвалидов куча, и все, вон, женятся, замуж выходят. Обыкновенная практика.

Белита опустила взгляд на собеседника и вздрогнула. Тут же отпрянула, сдвигая брови. Зрачки в лиловой радужной оболочке превратились в точки и, буквально, прожигали девушку насквозь. Словно мужчина сейчас смотрел не на любимую, а на матерого уголовника, который только что сознался в убийстве его семьи. Ей казалось, что, если она сейчас ринется в сторону, или что-нибудь скажет, он её ударит.

— Муж, говоришь? — Со стеклянными глазами переспросил Штайнер.

Кин нервно кивнула, затем медленно выдохнула. Он все еще с неприкрытой ненавистью сверлил взглядом её лицо, но никаких агрессивных выпадов не делал. Даже не повышал голос.

В коридоре послышался щелчок замка. Затем усталое кряхтение и топот низких каблучков. Молодой человек невольно улыбнулся, затем медленно повернулся к своей собеседнице:

— Бел, иди к себе. Мне нужно покормить «сестру», уже поздно.

— Угу, покормить, она же сама есть не умеет. — Проворчала девушка, но тут же отвела глаза. Не хотелось нарываться.

Нейт поднялся из-за стола, и с мягкой улыбкой вышел во тьму коридора. Белита семенила за ним, но, как только вышла, тотчас свернула на лестницу. Очевидно, что встречи с мисс Фастер не доставляли ей особого удовольствия, но ничего с ними не сделать. Штайнер диктовал условия жизни в доме, и очень неохотно шел на компромиссы.

— Эмма. — Мужчина глубоко вдохнул, пока по телу полз странный, нервный озноб. Улыбка становилась шире. — Томатный суп, помнишь? Мы договаривались.

— Блин. — Девушка устало потерла лоб, снимая туфли с усталых ног. — У меня сильно упало давление в городе, так что я уже поужинала. Прости, я завтра утром поем, обещаю.

— Да сколько можно!! — Со злостью рявкнул Штайнер. — Это что, шутка?! Я два часа танцевал у плиты, чтобы услышать это?! Сколько можно надо мной издеваться?!! Убираю твою комнату от пыли, чищу тебе одежду, разве что маникюр тебе не делаю!!!

— Нейт, я не просила тебя об этом обо всем. — Во тьме послышался тяжелый, отчужденный вздох. Девушка закрывала ладонью лицо. Все, что он говорил, было очень больно слышать. Каждый упрек ощущался как игла от огромного шприца, который закачивал в организм стыд и печаль. Внутривенно. — Спасибо за все, правда. Но… одежду можно не стирать, я справлюсь. И комнату можно не убирать, я могу протереть полки влажной тряпочкой. Могу, правда, не нужно меня так опекать. Я… справлюсь.

Справлюсь без тебя.

— Любой адекватный, ответственный человек стал бы помогать. — Процедил Нейт. — Пора бы начать ценить чужую любовь к двадцати двум годам!! — Мужчина осекся. — Чужую заботу и совестливость. То, что я даю тебе, просто нужно брать и ценить. И быть благодарной, это не так уж и сложно. Я всё в этом доме для тебя сделал!!! Все!! Никто не сделал бы столько, сколько я для тебя делаю!!

Фастер сжала зубы, и стала рыться в кармане бордовой куртки.

— Тогда вот тебе медаль. — Она с серьезным лицом вложила ему в ладонь сладость. — Ты её заслужил. Ты — самый ответственный, самый умный, самый сильный и самый добрый. Держи.

Штайнер шокировано, непонимающе уставился на ладонь, затем вновь поднял глаза.

— Ты издеваешься? — У него задергалось нижнее веко.

— Нейт. — Эмма вздохнула и отрицательно покачала головой. — Попробуй, они... очень вкусные. Я сейчас не могу дать тебе ничего кроме этой медальки. Могу, может, сшить тебе рубашку или галстук, если захочешь, но на это нужно время. Прямо сейчас у меня есть только это. Возьми.

Взгляд теплел. Мужчина странно усмехнулся и вздохнул.

— Ну. Медаль так медаль. — Игриво ответил он, затем склонил голову. — Хочешь, разделим её? Если будешь хорошей девочкой и съешь суп. Хотя бы чуть-чуть.

Фастер нервно покосилась на Штайнера. Он что, сейчас флиртовал с ней?

Да ну, бред какой-то.

— Нет. — Лицо становилось недоуменным. — Завтра.

— И как мне тогда тебя кормить? — Как-то странно спросил он. — Как мне тебя кормить, может расскажешь?

— Я сама поем, утром, обещаю. — Эмма натянуто улыбнулась, и медленно поплелась наверх. — Спокойной ночи.

Ступеньки обжигали ноги, а на лбу выступал пот. Однако, Фастер изо всех сил делала вид, что все нормально. Что научилась, справляется, что не нужно идти за ней. Не нужно. Хотелось немного покоя, хотя в этом доме о покое приходилось только мечтать. «Нужно купить таких медалек пару кило» — со вздохом подумала девушка. Судя по всему, «брат» внезапно захотел награды за свой непрошенный труд. А что еще можно дать «брату» помимо шоколадной медальки?

Штайнер с предвкушением смотрел вслед худому силуэту, однако, Эмма не шаталась. Не шаталась, не падала, и быстро скрылась с этажа. В зрачках мелькнуло разочарование.