Шрифт:
У нее, с моей точки зрения, был не очень удачный брак. Ее супруг — столяр-краснодеревщик непрерывно ваял мебельные шедевры. Насколько это были шедевры, я не очень в курсе, но семья постоянно нуждались в деньгах, даже на нормальный прожиточный минимум не всегда хватало, и все равно подруга страшно гордилась своим мужем. Ну а мужу на череп корона давила, поэтому он не всегда был адекватным.
История с дверью случилась, когда они всей семьей вместе с детьми поехали навещать ее отца. Незадолго до их приезда отец поменял защелку в туалете. Как рассказала Ленка, до этого был накидной крючок. А новая защелка была с пружинкой и кнопочкой, которая отжимала пружинку, и защелка открывалась.
Вот как? Я — не технарь, но вполне понимаю это устройство, хотя бы в плане использования. Я была там со своими детьми. Сама видела эту защелку, и у меня вопросов не возникло. И дети молча пользовались. А ее муженек пошел в туалет и, закончив свои дела, вдруг начал ломиться в дверь и буянить. Прямо Иван Васильевич — заточили, демоны.
Подруга рассказывала, что подошла к двери, и прямо, как я, спросила: «И чего стучим?»
Мужик, у которого целая мастерская всяческих инструментов, устройств и механизмов, значительно более сложных, чем простой дверной замочек, не мог понять, как открыть защелку. Как??? В общем, «испанский стыд»!
Уже досказывая это, подруга не просто хихикала, ухохатывалась: «Я и говорю: нажми кнопочку». А поскольку дурной смех заразителен, мы обе дохохотались до слез и икоты.
Конечно, в моем случае мужик не истерил и не бился всем телом в дверь, но, когда я произносила фразу «и чего стучим», сразу вспомнила историю подруги, и как мы икали сквозь смех и слезы, а после его ответа — «не могу открыть дверь» — меня переклинило.
В дверях всех комнат моей квартиры круглые поворотные ручки. Странно, конечно, что кто-то не знаком с подобным устройством, но, я же не знаю, какие у них тут дверные ручки.
Незваный гость за дверью терпеливо ждал, пока я просмеюсь.
Достав из кармана носовой платок, утерла сопли и слезы, все еще подхихикивая и всхлипывая, поднялась по стеночке и сама открыла дверь. Я его совсем не боялась. Ну не будет агрессивный человек вежливым. Будем надеяться, что не маньяк.
— Простите, у меня это, наверное, нервное, и вспомнила кое-что, — я сочла необходимым извиниться (там, понимаете ли, мужик заперт, а я ржу как ненормальная).
И только после этого глянула на гостя. Да, высокий, довольно широкий, но все же не такой массивный, как мне поначалу показалось. В коридоре темновато, а за его спиной сияло дневным светом окно, так что я видела, фактически, только силуэт. Определенно это был мужчина, а не кот.
Когда я открыла дверь к заточенному в комнате «узнику», готова была увидеть и говорящего кота, потому мой взгляд оказался где-то на уровне колен мужчины, и я поднимала его снизу-вверх: отличные сапоги выше колен, узкие суконные брюки, длинная из мягкой замши куртка до середины бедра, что под ней, не определила. Из-за яркого света за его спиной лицо сразу было не разглядеть.
— Пожалуйста, вернитесь в комнату и встаньте у окна, — я выставила в его сторону открытую ладонь, как бы отталкивая.
Я не собиралась миндальничать, разводить дипломатию и строить из себя гостеприимную очаровашку-скромняжку.
Он не стал возражать, развернулся и отправился к окну, на ходу спросил:
— Женщина, ты думаешь, я здесь не один?
Опять на мою бедную голову — «женщина».
— Что?!
— Ты сказала «вернитесь», будто я здесь не один.
— В нашей культуре на «ты» обращаются к детям, близким знакомым и ко взрослым людям, которым хотят выказать свое неуважение. «Вы» означает как уважение, так и некоторую дистанцию — просветила я его, входя следом в комнату. — Вы понимаете меня?
Он помолчал, словно пытаясь понять или раздумывая.
— Я понял. Простите.
Пока он шел к окну, я увидела спинку совершенно целой и чистой куртки. Что это было? Мистификация с гипнозом с самого начала, или какой-то результат волшебства в итоге?
Войдя следом, первым делом я бросила взгляд на диван. Конечно же, никакого кота там не было. На полу рядом с диваном лежала скомканная простыня с пятнами засохшей крови.
Он стоял у окна ко мне в пол оборота. И я разглядела его лицо. Красивое лицо. Необычное сочетание мужественности и мягкости. Бородка и усы. Большие почти круглые глаза, низкие брови, высокий лоб, узкий нос, высокие скулы, красивого рисунка губы, чуть оттопыренные уши под завитками волос. Интеллект и, я бы сказала, не лукавство, а коварство — умный хищник. Молодой, примерно тридцать-тридцать пять лет, как мне кажется.
— Что ж, разговор мы продолжим не здесь, — завершила я изучение незнакомца.
И вот мы сидели на кухне и за разговором пили чай.
— Итак, вы здесь, а кот где? — осмелилась спросить я.
— По факту, я — оборотень, то есть и человек, и кот.
— Значит, вы — волшебное существо. Знаете, слово «оборотень» мне не нравится. Извините уж.
Мой тон извинений не предполагал, но мой визави не обиделся.
— Я правильно понимаю, — он лукаво улыбнулся, — в вашей культуре это слово означает что-то плохое?