— Кто они?

— Говорят, что теперь они будут контролировать этот город и соседние округа. Главарь — «Большой принц». Имени он не назвал. Натуральный псих. Взял в заложники дочку главы этой деревни и не вылезает из гостиницы. В неё никого теперь не пускают. Кстати, они хотят якобы купить всё наше виски. По двадцать долларов за ящик.

— Сколько? — Изумился я, — Они с ума сошли? Это средняя цена со склада.

— Я думаю, это просто уловка. Они не очень хорошо вооружены. Но их много. Постоянно перемещаются. Пока не суются, но водители попытались с Витей прорваться к заправке, так им этого не дали сделать. Задеть никого не задели, но мысль донесли предельно понятно. Большую пальбу в городе открывать пока никто не хочет, но ребята нервничают. Они, конечно, не робкого десятка, но и не вояки, как Капитан или его команда. Короче, они не могут убраться из города, да и вообще отъехать от кафе, где остановились перекусить и заправиться. А этих уродов примерно под сорок человек. Они сказали, что хотят говорить с главным, то есть с тобой.

— Почему местный глава не позвонил полиции? Вы связались с шерифом Тагертом в Бакхэнноне? Пусть отрабатывает свой процент и то, сколько денег мы ему уже принесли…

— Глава Юниона боится. Этого Принца знают тут. Он из этих краёв. Не так давно вышел из тюрьмы. Он держит девчонку около себя на цепи. И сказал, что вышибет ей мозги, как только что-то пойдёт не так. Мы звонили Тагерту. Он со вчерашнего дня больше не шериф. Ушёл на пенсию. И вместо него назначили другого человека. Не того, кого Тагерт хотел оставить после себя…

В голову мне закрылись неприятные мысли. И я решил спросить у Вити:

— Как-то всё одно к одному складывается… А кого назначили шерифом округа?

Громов вздохнул и, посильнее запахнув пальто, ответил:

— Помнишь этого урода Барнса, который тогда избивал Гарри и угрожал вам?

— Да, — у меня закололо в груди.

— Шериф теперь он и, кажется, он тоже в доле с этими гадами… Тагерт сказал, что Барнс первым делом уволил несколько людей, которые были ему преданны. В Бакхэнноне очень неприятная ситуация. Кто-то хочет контролировать город.

— Обалдеть! — поразился я, — Вот так нагло, посреди штата…

— Кроме девчонки, предъявить им пока нечего. А чтобы предъявить, надо, чтобы это официально подтвердилось. Её отец Накс не знает — как быть? Он виделся с Принцем и сказал, что у дочери не будет никаких шансов в случае атаки. А в том, что этот псих будет стрелять и убьёт её — никто не сомневается… Кстати, Накс — старый друг Тагерта. Со школьной скамьи. Поэтому старый шериф тоже не хочет пока никуда докладывать и звонить. Он сказал, что в случае перестрелки, полиция не будет считаться с одним трупом гражданской. Так что у девушки в этом случае действительно нет вариантов… А этот глава Юниона тоже в алкогольном бизнесе. Его знают и боятся тут все. Поэтому и сидят тише воды и ниже травы, не высовываясь из дома, пока он не решит проблему со своей дочерью.

— Тагерт что-то ещё сказал?

— Он уже едет сюда. С теми людьми, которых уволил Барнс. И сказал, что с ним прибудут люди «заинтересованные в решении проблемы». Тогда они встретятся с нами. Накс сейчас собирает своих людей.

— А что наши реднеки? Глен Уолберг не хочет подтянуться сюда?

— Не объявлялись… — пожал плечами Витя.

— Ну да… не удивительно. Им всё равно — кто будет привозить алкоголь. Видно, у нас только один союзник — Тагерт и люди, которые стоят за ним…

— Старый шериф сказал по телефону, что хочет что-то нам предложить…

Понятно. Тут налицо конфликт двух теневых группировок. Какой-то новой, которая науськивает местное отребье. И Старой, которая стояла за бывшим шерифом Тагертом. Интересно, что они могут дать взамен, если мы решимся им помочь. В любом случае хотелось бы продолжить возить алкоголь в Вирджинию. Тут уже всё налажено. Это раз. До Сухого закона у нас ещё месяц. Это два. Терять сейчас единственную точку сбыта нельзя, чтобы не лишиться потока денег. Это наша слабая сторона. Пока «раскрутится» всё в Бронксе — пройдёт время. Да и выручка там будет до января мизерная. Ведь в Нью-Йорке пока что можно спокойно продавать виски. Если мы ввяжемся во всё это дело, то надо будет очень хорошо поторговаться.

Я подумал и спросил у Громова:

— Что за псих этот Принц?

— Редкий ублюдок. Несколько преступлений. Разбой, пытки, садизм. Недавно вышел из тюрьмы, как я уже говорил. Но он не совсем тупой. Ну, или те, кто стоит за ним. Тагерт сможет рассказать больше. Он когда-то его ловил, чтобы тот сел в тюрьму.

— А остальные местные что говорят?

— Молчат в тряпочку. Тут мало людей. В сезон урожаев приезжает много батраков, но сейчас декабрь. Деревня вымерла. Тем более этот «Большой принц» кутит в гостинице. Привёз туда откуда-то девок, и веселится со своими уродами уже второй день. Прямой угрозы остальным в деревне от них не поступало. Да и те стараются не отсвечивать, пока эти бандиты тут.

— Почему Вы просто не развернулись и не поехали обратно?

— Это единственная заправка на много миль вокруг. Это как раз к тому — почему этот урод не тупой. Такие же его банды, но поменьше, сидят в соседних округах…

— И контролируют заправки? — догадался я.

— Да. На них они узнают — что за груз везут в Бакхэннон. И дальше груз исчезает посреди дороги. Иногда вместе с водителем. Ну, или как в нашей ситуации — они просто сказали, что не продадут бензин. Наши грузовики не дотянут до Бакхэннона. Про обратную дорогу я вообще молчу. Последний месяц мы заправлялись тут. Маршруты сейчас меняем уже нечасто, ибо есть охрана и оружие. Но через Юнион проезжаем всегда, чтобы залить полный бак.