Хитро. Есть миф, что в машины Форда заливали спирт и ездили на нём очень долго. В первые модели — да. Но уже в конце десятых — начале двадцатых годов в стране появилась сеть заправок. Так что «спиртовая» эра Фордов просуществовала чуть больше десяти лет. Тем более, мы не для того везли дорогой алкоголь, чтобы его куда-то выливать. И брать с собою, например, тот же спирт, занимая драгоценное место для виски.

«Заправочная мафия» была достаточно распространена в Штатах в это время. Некоторые банды, когда криминальный фон подскочит во времена Сухого закона до небес, вообще будут тормозить всех и задирать цены до небес. А то ещё и договариваться с кем-то, чтобы остановить целый караван алкоголя. Да, бывало и такое. Одна банда подкупала такую вот «заправочную мафию», а она, в свою очередь, не разрешала конкурирующей банде заправляться. По итогу машины намертво становились где-нибудь на трассе.

И по закону особо не прикопаешься. Стоят люди на заправке и стоят. Шланг застрял в машине. Что делать в этом случае конкурентам? Звать копов? «Господа фараоны, извините, пожалуйста, за беспокойство, у нас тут с другой бандой проблемы, нам горючку не продают. Что мы везём? Да так… ничего интересного… Всего лишь виски. Сколько? Ну, лет на пять тюрьмы или штраф в несколько тысяч баксов…».

Это было возможно только потому, что ни о какой разветвлённой сети автобанов в Америке этого времени и говорить не стоило. Некоторые дороги до небольших селений были грунтовыми, и их просто-напросто размывало до конца весны. Сейчас Западную Вирджинию пересекают с севера на юг три «шоссе». И похоже, на всех трёх засели эти уроды Принца.

В двадцать первом веке большинство дорог в этом штате так и останутся залатанными полотнами с одной полосой в каждую из сторон. А вокруг поля, грунтовки, леса, горы, ранчо. Природа красивая, но для машины — жестокая.

— Что Принц хочет от меня?

— Если повторить его слова, то «решить как дальше будет идти бизнес». Он готов увидеться в гостинице. Сказал, что ты можешь идти не один. Там столько его людей, яблоку упасть негде.

Я обернулся на дорогу. Гостиница стояла сразу напротив администрации Юниона. В её окнах, в отличие от муниципалитета горели почти все окна. Даже приглушённо доносилась музыка. Парни Принца веселились вовсю.

— Капитан, возьмите двух людей и давайте за мной…

Вообще, к нему уже прицепилось это прозвище. Капитаном его называли и за глаза. Не сказать, что Георгий Александрович был против.

Синицын кивнул и повернулся к своим подопечным. За нами на дороге выстроилось несколько Фордов, в которых приехала половина нашего выросшего «боевого крыла». Восемь человек, не считая меня. Также около грузовиков толклись водители. Они тоже были вооружены. Но не все из них могли похвастаться нужными умениями. Половина проходила военную службу в императорской армии. У остальных уровень подготовки — «ходил на охоту». Стрелять может и смогут метко, кто умеет это делать. Но действия в открытом стрелковом бою — это совсем другая песня.

Вчетвером с парой бойцов, выбранных капитаном, мы двинулись в сторону заправки. Вокруг постепенно разыгрывалась гроза. Мелкий дождь уже дошёл до Юниона, а раскаты грома вдалеке говорили о том, что вскоре до нас доберётся и серьёзный ливень. Музыка из гостиницы-притона Принца постепенно глушилась за шумом капель.

На подходе к станции от конторки заправщика отделились две фигуры. Мы встретились около автоматов со шлангами. По бокам от них высились небольшие столбики с горящими круглыми фонарями-рекламками. В их свете мы и остановились с парочкой ребят Принца.

Один из них, здоровенный детина в распахнутом полушубке, ковырялся в зубах зубочисткой с таким усердием, словно именно там находилась вся нефть Оклахомы.

Он же и заговорил первым, оставив своего товарища позади и закинув дробовик на плечо:

— Это ещё кто к нам пожаловал?

— Принц спрашивал обо мне, — коротко ответил я.

— Ты, что ли, главный? — удивился громила и скептически скорчил рожу, глядя на меня с высоты своего роста, — Тебе сколько лет, парниша?

— Веди к Принцу. У меня мало времени. Если начну нервничать, мы полностью разнесём этот дом вместе с теми, кто внутри него! — и я указал на гостиницу.

— Полегче, браток! — осклабился недалёкий здоровяк.

Мозгов у него было, похоже столько же, сколько и у курицы. Но зато понтов так много, что ни каждый день увидишь.

— Ты мне не брат. Мы идём, или будем тут стоять до завтра?

— За мной… — кивнул здоровяк и враскачку направился к гостинице.

Дождь усилился. По полям моей шляпы уже конкретно барабанили крупные капли. Около входа в гостиницу под козырьком подпирали стену и колонну ещё два сомнительного вида субъекта.

— Это кто, Гусь?

— Главный у этих придурков с виски.

— О-о-о! Это мы скоро будем снова бухать? — с искренней радостью оживился отморозок.

— А то! — хрюкнул Гусь вместо нормального смеха.

Дверь распахнулась пинком, и мы попали в царство грязи, кутежа и разврата.

Чтобы так засрать двухэтажную большую гостиницу за пару дней — надо было постараться. В прихожей на нас дохнули перегаром два тела, которые зачем-то схватились за револьверы, словно мы зашли в салун на Диком западе. В боковой комнате вовсю как кошки орали две девицы. Похоже, они были под чем-то и уже не первый час обслуживали подопечных Принца под улюлюканье зрителей. Мерзость! В этом же помещении и стоял пресловутый граммофон. Он истошно надрывался, насколько хватало его мощности. Одну весёленькую мелодию сменила другая, когда мы зашли в гостиницу.