— И девок его заберём. — послышался голос второго.

— Уверен? — спросил я, уже держа в руке пистолет.

Немая сцена. Впрочем, тишина длилась недолго. Снова позади меня, но на этот раз уже совсем с другой стороны, раздался командный голос с характерным местным акцентом:

— Что тут происходит?

— Менты… — полушёпотом выдохнул гопник, и ненавязчиво уронил свой нож на песок.

— Опять ты, Козлов? — спросил тот, кто появился из темноты.

— Да всё нормально, начальник. Я тут не при чём. Тут фраер какой-то залётный. И бабы с ним голые. Я только спросил, что они тут делают, а у него волына…

«Вот сука! Так и знал, что эти дешёвые гопники меня в блудняк втянут.»

Я повернулся к подошедшим ментам, но при этом никакого пистолета у меня в руке уже не было. Ментов было двое. Тот, что стоял спереди, был с погонами лейтенанта. Ну а второй, вроде бы сержант, держал в руках укороченный автомат.

— Всё нормально, командир. Девочки лишнего в ресторане выпили, а ребята подошли, закурить спросили. Но я не курю. — развёл я руками…

— Документы! — потребовал лейтенант.

— Какие документы? Мы в санатории отдыхаем. Ужинали в ресторане…

— Он тут янтарь собирал. — сдал меня гопник ментам.

Мент посветил фонариком нам под ноги, но не обнаружив никакого янтаря, увидел только, лежащий на песке ножик…

— Чей это нож? — задал он вполне очевидный вопрос.

— Это не моё. — тут же заявил тот, кого лейтенант назвал Козловым.

— Подними!

— Не моё это. — снова повторил гопник.

Я уже протянул девочкам, вышедшим на берег, полотенце и одежду. Меня уже напрягала вся эта ситуация. В тот момент, когда появились менты, я уже собирался расправиться с гопниками. Спрятал бы их в хранилище, а минут через пять-десять выкинул бы трупы где-нибудь в кустах. Но теперь на этой сцене ещё пара лишних человек в милицейской форме. И вот что мне с ними теперь делать?

— Они вам ничем не повредили? — спросил у меня лейтенант.

— Нет.

— Вы сейчас идёте в санаторий?

— Да, конечно.

— Всего доброго.

Я удивился, но спорить не стал. Просто стал подавать девочкам одежду, и как мог, своим телом прикрывал их от любопытных глаз.

— Козлов! Поднимай свой нож и пошли со мной!

Менты увели всех троих куда-то в темноту. Машка в руках у Ирины дрожала, как осиновый лист на ветру.

— Ну, что? Полегчало? — спросил я у неё?

— Дурак! — стуча зубами, ответила она.

— Одевайтесь! И пора уже в санаторий возвращаться.

— Хорошо погуляли. — иронично сказал Ира.

— Быва-ает. — протянул я. — А порой и не такое бывает…

— Ты бросил меня. — послышался Машкин голос.

— Ещё раз так скажешь, и я тебя точно брошу.

Послышался какой-то невнятный хрюк, а потом жалобное всхлипывание.

— Дурак… Дурак.

— Ну чего ты на девочку напал? — с упрёком в голосе спросила меня Ира.

— Я? Напал? На девочку? — меня это возмутило до мозга костей. — Да пошли вы все…

Я развернулся и пошёл в сторону санатория. Через несколько минут меня догнали Маша с Ирой, и молча пошли почти рядом. Вот так вот молча, мы и дошли до санатория. Показав карточку гостя, я получил ключи от наших номеров. Поднявшись к себе на этаж, я скрылся в своём номере. Лёг на кровать, прямо поверх покрывала. Глядя в потолок, я думал лишь об одном: «Как же меня достали эти противные девчонки!»

А потом, кто-то начал осторожно скрестись в мою дверь.

Глава девятая.

Надо бы купить себе костюм джентльмена, хотя… Джентльмен и без костюма джентльмен.

Чтобы не попасть в ловушку, помните:

Не ловите кошку в тёмной комнате!

Не ищите кошку в тёмной комнате!

Не будите монстра в темноте!

Ночь с 24 на 25 августа. 1990 год.

Латвийская ССР. Юрмала. Дзинтари.

То ли я ещё не успел как следует задремать, то ли привык быть настороже, но лёгкое поскрёбывание в дверь я всё-таки услышал. Прошлёпав босыми ногами по полу, я открыл дверь. Я не боялся, что ко мне ворвутся какие-то неведомые мне враги. Кому надо, могли бы подождать пока я засну, а потом воспользоваться дубликатами ключей, которые наверняка имеются в санатории. А если бы это были местные менты, которых почему-то заинтересовала моя тушка, то они бы могли запросто вышибить эту хлипкую дверь, сделанную из фанеры и палок. Так что если кто-то осторожно скребётся в мою дверь, то это либо какое-то заблудшее животное, либо какая-то заблудшая душа, в виде протрезвевшей рыжей подружки.

Ну, да… Я был прав. Но, как говорится, пятьдесят на пятьдесят. Поскольку за дверью стояли сразу обе моих подруги. В дверь скреблась, конечно, Машка, с трудом держась на ногах. И она бы, наверняка упала бы, если бы не Ирина, которая крепко держала её за шиворот. Эпическая картина…

— Ну и что это значит? — поинтересовался я у них.

Машка посмотрела на меня глазами обоссавшегося котёнка, и проговорила не совсем ещё трезвым голосом:

— Прсти меня, пжалста!

Половину букв она съела. Наверное, решила, что и так сойдёт.