Но, похоже, что Маша уже окончательно проснулась и стала хоть что-то соображать.

— Это, что, Ира? — спросила она меня.

От всех этих Машкиных визгов и криков, Ирина тоже уже проснулась. Она сидела на кровати и тёрла глаза.

— Но почему она голая? — тут же наехала на меня уже не рыжая. Но всё ещё вредная Машка.

— У неё и спрашивай! — отмахнулся я. — Я ей не раздевал. И спала она, между прочим, с тобой в обнимку, а не в моей постели. Ты чего наезжаешь не по делу? Лучше поясни мне, почему ты не сказала, что болезнь к тебе снова вернулась?

— Я… Я испугалась.

— И поэтому постоянно орала на меня не по делу?

— Ну… У меня стала часто болеть голова. Я боялась, что снова умру…

— А чего бояться-то? Чай не первый раз уже умирать приходится…

— Я не хочу больше умирать. А ты… И Ира…

Машка разрыдалась.

— Ты чего опять ребёнка расстроил? — тут же обвинила меня Ира в том, чего я не делал.

— Правильно говорят про блондинок, что они не слишком шибко соображают.

— Ой! — схватив себя за белокурый локон, Ира попыталась рассмотреть его, а потом и вовсе умотала к зеркалу, чтобы снова себя разглядывать…

— Нравится? — иронично спросил её я.

— Я думала, что это сон. Я ведь спала. Неужели мне это не снится?

— Ирка! Ты такая красивая! — восторженно прошептала Машка.

Но тут же, она снова сменила голос с шёпота на вредный и противный тон:

— И оденься уже. А то этот извращенец пялится на тебя во все глаза.

— Ира! — спросил я новоявленную блондинку. — Ты бы и правда оделась. Неприлично это.

— С такой фигурой… — отмахнулась Ирина. — Это прилично.

— Будешь спорить, верну всё, как было.

— Не надо! — в один голос заорали на меня сразу обе девушки.

— И ещё. — продолжил я, обращаясь непосредственно к Машке. — Если ты будешь по-прежнему на меня орать не по делу, я так тебя заколдую, чтобы ты стала немой, до тех пор, пока не научишься нормально разговаривать с людьми. И теперь отмазки про то, что у тебя голова болит, не канают. Я вылечил тебя, удалив опухоль из твоей головы.

— Правда? — воскликнула Маша, схватившись за голову руками. — Ты что, пока я спала, вскрывал мой череп и копался в моих мозгах? Но я ничего не помню…

— Он сделал это по-другому… Не вскрывал он твою черепушку, но очень долго с тобой возился. Весь пропотел и был такой красный, как помидор. А потом, он сделал меня такой…

— Я тоже хочу быть красивой. — заявила Маша.

— И так сойдёт… — отмахнулся я.

— Но! — начала была скандалить Маша, но вдруг одумалась, и даже рот прикрыла обеими ладошками.

— А вот это правильно. Не спорь со мною, и всё будет хорошо…

— Злюка ты! — всё-таки фыркнула Машка.

А потом у неё заурчало в животике.

— Так. — решительно скомандовал я. — Всем умываться, одеваться и на обед собираться.

— Чур я первая в ванну. — тут же объявила Мария.

— У вас с Ирой есть свой отдельный номер. И там тоже есть ванна с душем. Так что, кыш отсюда!

— У-уу… — насупились сразу обе мои спутницы.

— И хватит спорить со мной!

— А иначе злой волшебник превратит тебя в лягушку! — грозным голосом продекламировала Ира.

— Не хочу в лягушку! — притворна запричитала Маша.

— Не бойся! — улыбнулась её старшая подруга. — Он добрый!

Не слушая больше их болтовню, я подхватил полотенце и скрылся в ванной.

На обед мы успели, но повозюкав ложками по тарелкам с супом, мои девочки сказали дружное «Фи!», в чём я с ними был категорически солидарен. Так что мы покинули территорию санатория, который отныне для нас являлся только банальной ночлежкой. Довольно-таки уютной, но всё-таки только ночлежкой.

Мы снова поймали частное такси и попросили отвести туда, где сейчас можно сытно и вкусно пообедать. Мне на слишком понравился вопрос таксиста про то, как у нас с деньгами? Я хотел даже возмутиться, но вежливый латыш пояснил, что есть один очень хороший ресторан, но там всё о-очень дорого.

— Тогда это именно то, что нам и нужно. — ответил я ему.

Ресторан оказался расположен недалеко. Я так прикинул, что обратно до санатория можно и пешком потом будет дойти, прогулявшись по берегу моря. Но даже за такую короткую поездку местный таксист с гордостью рассказал нам, что это самый крутой ресторан на всём побережье. И если сейчас нам удастся туда зайти, хоть и за дорого, но просто пообедать. То вечером нас туда не пустят в таком виде. Я посмотрел на своих, вполне себе прилично одетых девчонок, и спросил: