— Слушай, это всё здорово, конечно, — проговорил я задумчиво. — Но ты же понимаешь, что невозможно не провести определённые параллели.

Вива плотнее запахнула псиэм-защиту, поглядев на меня странным взглядом.

— Надеюсь, не думаешь, после всего, что было, что я продалась инсектантам? — дождавшись моего отрицательного покачивания головой, продолжила. — Это исключительно в интересах нашей науки и промышленности. И заказ дали серьёзные официальные лица. Настолько, что даже тебе не имею права сказать, кто именно. Но там ничего такого… Ты мне веришь?

— Да, — отозвался я, чувствуя при этом, как где-то в глубине шевелится призрак смутного беспокойства и сомнения. Моей альсеиде я очень хотел верить, но где гарантия, что её никто не использует втёмную?

— Хорошо, — улыбнулась она. — Кстати, кажется, я опять смогу быть тебе полезной. Видишь ли, плоскость исследований действительно пересекается с тем, что было в рамках "Буддхи", и есть кое-какая зацепка. Субподрядчики, одна исследовательская конторка, предварительными наработками которой мы сейчас пользуемся и, судя по всему, пользовался Институт нейроисследований. Только мы с ними контакта не имеем, берём ранее опубликованные в полузакрытой научной сети материалы. А институт, как я выяснила, с ними плотно сотрудничал. Частная некоммерческая исследовательская организация "Манас". Не слышал?

Я покачал головой, припоминая данные, которые нашим аналитикам удалось получить при обысках в Институте нейроисследований и допросах его сотрудников.

— Нет, таковая не упоминалась.

— Ну вот, можешь их проверить. Вдруг опять что-то нароем.

— Нароем?

Вива улыбнулась.

— Мы же команда по борьбе с Братством. Я, пожалуй, на сей раз непосредственно туда с тобой не полезу. У меня жёсткие сроки исследований. Но зацепка, кажется, стоящая.

Я снова чокнулся с девушкой и пригубил, подмигнув ей поверх фужера. Мысли же зацепились за слово "команда".

— Организацию я проверю. Потом расскажу. Спасибо. А теперь, что касается нас… — выразительно посмотрел на альсеиду.

Она откинулась на спинку стула и будто зажалась, смотря на меня растерянным взглядом. Молчание затянулось.

Я вздохнул:

— Вива, сколько мы ещё будем играть в эти игры — расставания вопреки взаимному притяжению? Тебе не кажется, что это ненормально?

— Возможно, ненормально, — тихо отозвалась она, опустив глаза. — Надеюсь, когда-нибудь у нас всё будет хорошо. Но мне нужно время. Чувства к тебе слишком сильны, а я боюсь зависимости, пойми. Мне нужна свобода, я всегда была такой. Даже не знаю, как это объяснить. Пытаюсь как могу. Надеюсь, ты меня понимаешь.

— Не совсем, — я досадливо поморщился, отставляя в сторону опустевший фужер. — По мне, так мешавшие нам факторы и подозрения остались в прошлом. Мы взрослые люди, и, если есть взаимные чувства, можно и нужно дать им волю. Тем более что мы не знаем во всём этом, — я взмахнул рукой, подразумевая ситуации, в которых постоянно грозит смертельная опасность, — что вообще будет с нами завтра. Не лучше ли наслаждаться уже сегодня тем, что есть?

— Может, ты в чём-то прав, — грустно вздохнула Вива. — Но я не так устроена и по-другому мыслю. В общем, мне нужно обо всём подумать. Прости!

— Как знаешь. Удачи тебе с новым проектом и со спонсорами.

Мы смотрели друг на друга неоднозначными взглядами.

— Да заходим и всё, — я посмотрел на сомневающихся Вэрма и Теода, потом перевёл взгляд на стоящего рядом ликтора-ищейку.

— Никого там не чувствую, — покачал он головой. — Пусто, будто вымерли.

— Тем более надо войти, — кивнул я.

— Ладно, хрен с ним, но за испорченный замок ты платить будешь, — ухмыльнулся Вэрм, подходя вплотную к закрытой металлической двери, над которой мерцало зеленоватое табло с надписью: "НИО "Манас". Часы работы…".

Мы с хмуро молчащим Теодом присоединили псиэм-усилия и втроём быстро взломали механизм замка. За первой дверью оказалась вторая, но на удивление незапертая. Холл с пустующим постом охраны, пара коридоров, несколько комнат, лестница на второй этаж, и там та же картина — офис исследовательской организации будто вымер.

В паре кабинетов обнаружились чайники, пищевые автоматы, вьющиеся цветы в горшках с ещё влажной землёй — их недавно поливали — и прочие следы жизнедеятельности. Но почти все инфопанели и прочие носители псиэм-информации отсутствовали, а на полу валялись разные канцелярские принадлежности и какие-то опрокинутые приборы. Словно персонал в спешке эвакуировался, похватав всё, что могло пролить свет на их исследования. Причём произошло это явно не позже вчерашнего вечера, судя по календарям на стенах, даты на которых менялись только по псиэм-командам владельцев.

— Там явно главный обитал, — Вэрм ткнул пальцем в приёмную в конце коридора на втором этаже, с двери которой было сорвано табло с именем и должностью.

— Тоже мне конспирация, — пробурчал Ноктус. — Я уже нашёл в базах имена менеджеров. Даём в розыск?

— Только в негласный пока, — ответил я. — И жандармерии обязательно, покуда мы не выяснили, что это наши "клиенты".

Теод кивнул и занялся отправкой псиэм-запросов. Мы вошли в роскошно обставленный кабинет. Вэрм тут же плюхнулся на мягкий диван известного лакшери бренда, развалился поудобнее.