Москва. Данилов монастырь. Резиденция патриарха.

Нажав на кнопку селектора, как всегда – негромким и спокойным голосом, патриарх Филарет спросил секретаря: – Саш, Фома сегодня на месте? Что там за информацию он хотел доложить?

– Ваше святейшество, Фому я сегодня не видел, сейчас позвоню, уточню, где он. А тему он мне не озвучивал, да я и сам не интересуюсь: что мне надо знать для работы, Вы, Ваше святейшество, мне сами всё скажете, а что не надо – зачем тогда и знать, если оно не надо?

Буквально через две минуты, дождавшись окончания разговора патриарха по телефону, секретарь доложил: – Ваше святейшество, Фома на месте. Говорит, что из Сергиева Посада по отцу Игнатию материалы.

– Хорошо, пусть подходит. Как появится, запусти.

Фома появился почти сразу же. Ждал, видать, вызова.

И так, немного сгорбленный, он становился ещё меньше, когда кланялся – глубоко и с почтением. Но вот улыбка была без угодливости, и это патриарху нравилось – так-то, Фома, бывало, и возражал ему в полный голос и до хрипоты, если считал, что патриарх предлагает неверное решение. И за это тоже ценил Филарет своего старого, неоднократно доказавшего свою преданность, сотрудника.

Показав ему рукой на кресло у приставного столика – садись, мол, патриарх спросил: – Что там у тебя по Игнатию?

– Игнатий больше шестидесяти писем разослал.

– О, как! Шестьдесят! – выдохнул патриарх. – Кому? И что за письма?

– Друзьям своим, некоторым другим архиереям, в духовную академию много, и ещё почти половина – молодым священникам и даже семинаристам. Письма все от руки написаны. Вот несколько штук – копии.

Фома протянул Филарету пачку откопированных писем, предварительно достав их из прозрачного файла.

На несколько минут патриарх погрузился в чтение, лишь шелест бумаг, да негромкое чириканье воробьёв за окном наполняли кабинет.

– И таблицы тут всякие, – переворачивая очередное письмо, проворчал Филарет. – И не лень ведь было – на компьютере бы быстрее всё сделал, да и буквы распечатанные читать проще. Хотя, конечно, почерк у Игнатия убористый, не то, что мой.

Филарет встал, постоял несколько минут у окна, снова сел, покрутил письма.

– Дай-ка список адресатов.

Фома протянул двойной листок со скрепкой.

– Всё богословы в списке. А дальше, видимо, семинаристы, склонные к научной работе. Понял он, что тормознул я ему выдачу материалов из церковных книг, и при жизни получить их не чает. Вот и нарезал куски, чтобы дело не пропало. И таблицы он прислал в Сергиев-Посад, в семинарию, а еще один экземпляр – в духовную академию. В таблицах расписано, как результаты по церковным приходам свести воедино и как потом анализировать и какие выводы можно получить.

– Или наоборот – вслух рассуждал патриарх, – просчитал он меня и хитрит, чтобы запутать? А сам в это время что-то готовит?

– Но если бы готовил, – сам с собой поспорил Филарет, – то, как раз на принтере бы и напечатал, да не шесть десятков, а сотни две-три, а то и больше. И кого-то из противников своих подставил. А так – в списке ни одного из наших церковных интриганов нет. Как и я, с годами Игнатий всё больше о Боге думает, чем о мирском. Готовится предстать и хочет, чтобы не пропали труды его. Уходит наше поколение.

Ещё немного подумав, Филарет обратился к Фоме: – Отпиши по епархиям, чтобы ускорились со сбором материалов для отца Игнатия. Напиши, что благословление от Филарета было, и патриарх не понимает, почему работа так медленно идёт и просит не затягивать. Ну, у тебя такие формулировки получаются хорошо – вроде и слова все ласковые, а как дочитаешь – мороз по коже, и хочется тут же бежать и исполнять. Или даже от моего имени, я подпишу, разошлём.

Фома послушно кивнул, и стал торопливо складывать в папку рассыпанные по столу письма.

– И вот ещё. Не тороплю, но составь мне таблицу – всех, точнее, не всех, а перспективных архиереев: кто каков, из какой семьи, чьей поддержкой пользуется, где служил, склонности, заслуги. Прегрешения обязательно; связи, если есть, нехорошие. Пристрастия пагубные. Вдвоём с тобой посидим, прикинем окончательный список и выделим тех, кого надо продвигать. Даже ближний круг не буду извещать пока, чтобы ненужных сомнений и шатаний не возникало прежде времени, с ними попозже найду время побеседовать. Пора, пора со списком кандидатов в преемники определиться. Не только Игнатий, все мы под Богом ходим! И кому какой предел положен, не знает никто! Может, и для меня Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила? Или только пошла за покупкой?

Бурятия. Улан-Удэ. Администрация Бурятии.

Князь Окинов устало откинулся в кресле, встал, немного походил по кабинету, на ходу пролистывая очередной доклад, взятый из верхней папки на столе.

Нажав на кнопку многоканального телефона, он спросил секретаря: – График посмотри, по встречам сегодня ещё что есть? И да, документы я подписал, забери.

Войдя, вечерний секретарь быстро направился к столу губернатора, на ходу докладывая: – На подъезде следователь, что сегодня из Санкт-Петербурга вернулся. Встреч, кроме этой, больше нет. Нарочным доставили пакет: бурятский батальон прибыл в приграничный округ, наши тыловики передали его военным, с завтрашнего дня начинаются проверки и подготовка к действиям в зоне пограничного конфликта.