Костяшками пальцев он приподнял мой подбородок, поднимая мои глаза к своим. — Ты не похожа ни на одну женщину, не так ли?

В его глазах было тепло, и я знала, что он говорит комплимент, но я всю жизнь слишком хорошо понимала, насколько я отличаюсь от всех вокруг. Я была не то чтобы черной овцой — скорее ядовитой жабой в пруду, полном изящных хитрых рыбок. Не было никакого сравнения.

Я отступила назад и подняла коробку с пола. — Я ценю подарок, но если грузчики приедут в среду, то у меня впереди несколько напряженных дней, так что мне лучше лечь спать. — Я натянуто улыбнулась, чувствуя, как ледяной орган в моей груди снова застывает в своем ледяном статус-кво. Замороженный. Без чувств. Безопасный.

Когда я отступила, черная пелена опустилась на взгляд Маттео, скрывая его реакцию на мой отказ. Мы в считанные секунды превратились из обжигающей жидкой магмы в хрупкую вулканическую породу, и, как обычно, во всем была виновата я.

Я разрушила все хорошее, к чему когда-либо прикасалась, и именно поэтому я позволила Маттео уйти, не сказав ни слова. Лучше пусть он узнает сейчас, насколько я неполноценна, чем потом, когда мое сердце уже не сможет оправиться от его отказа.

***

Следующие два дня я провела в поисках и анализе записей с камер наблюдения, чтобы выследить Сэла. Это было идеальным отвлечением от хаоса свадьбы. Мама принимала ксанакс каждую ночь, как будто это были Skittles, и каждый день носилась по городу, как наркоман в запое, подготавливая в последнюю минуту детали свадьбы и избегая подводных камней в планировании.

Она справилась, но я все равно чувствовала укол вины за то, что на ее плечи свалилось такое огромное бремя. Не настолько, чтобы вмешаться и снять часть нагрузки, очевидно, но достаточно вины, чтобы держаться от нее подальше. Я была уверена, что она предпочитает, чтобы все было именно так. Это была одна из немногих черт нашего сходства. Мы обе были помешаны на контроле, когда дело касалось того, что имело для нас наибольшее значение. Я отказывалась доверить кому-то другому поиск видеоматериалов, а она никогда бы не смогла доверить кому-то более тонкие детали планирования мероприятий.

Каждый час или около того я делала перерыв, чтобы собрать вещи в своей квартире. Маттео предложил прислать грузчиков, чтобы они сделали всю работу, но я предпочла сама упаковать коробки и просто оставить тяжелую работу наемным работникам.

Мы не виделись в течение этих нескольких дней. Он был занят с моей мамой, так как прием должен был проходить в его доме. Несмотря на то, что приглашение было сделано в последнюю минуту, более восьмисот гостей заявили о своем участии в вечеринке. Маттео и моя мама сделали все необходимые приготовления — парковщики, поставщики еды, аренда оборудования, цветы и декор, персонал для сервировки и уборки — список можно продолжать и продолжать.

Когда рано утром в среду зазвонил будильник, я чуть не швырнула телефон через всю комнату, торопясь заставить его выключиться. Если бы не грузчики, приехавшие рано утром, я бы перевернулась на спину и отключилась. Длинные дни и короткие ночи настигали меня.

Вместо этого я заставила себя встать с постели и надела леггинсы и тренировочную майку Under Armor, которые приготовила на день. Две чашки кофе спустя, и я была готова перенести свою жизнь в дом моего будущего мужа и его босса, одного из самых жестоких, ненормальных людей в истории.

До того утра я совершенно не обращала внимания на существование Анджело Сартори. У меня было слишком много других забот. Но если быть честной с собой, я могла бы признать, что мое избегание было вызвано в первую очередь страхом. Большинство мужчин не пугали меня, но Анджело не был обычным человеком.

Он был воплощением зла.

Сказать, что он был дьяволом, означало бы, что в какой-то момент этот человек был ангелом и просто пал от благодати. Это было слишком мягко по отношению к Анджело. Он был гнилым до глубины души.

Что это говорило о таких людях, как Маттео, которые следовали его правилам? Ответ оставил во рту кисловатый привкус, от которого захотелось прополоскать рот и выплюнуть.

Это была еще одна причина, по которой я так не решалась обдумать своего нового соседа по дому. Все большая часть меня хотела полюбить Маттео. Я хотела впустить его в свои стены и приветствовать возможность не защищать свои границы в одиночку. Но как мне совместить Маттео, которого я начала узнавать, с человеком, который подчиняется приказам монстра? Монстра, который обезглавил собственную жену, заподозрив ее в желании иметь других мужчин - даже не в любовной связи, а в параноидальных бреднях сумасшедшего. Было ли это чем-то, что он сделал под покровом ночи в приступе ревности? Нет. Он собрал своих людей в том самом доме, где я буду жить, спокойно объяснил ей ее преступления, а затем топором отрубил ей голову и оставил ее на заднем крыльце в качестве урока предательства.

Может, наши семьи и не были близки, но слухи о таком чудовищном поступке распространяются. Тем более, что он не в первый раз реагировал на это вопиюще неразумно.

Анджело Сартори был сумасшедшим.

Я не преувеличивала, когда сказала Маттео, что уйду, если Сартори только посмотрит на меня. Я буду держать наготове сумку, пистолет при себе и упираться в стену.

Удобно, да?

Только по этой причине я упаковала недельный запас одежды вместе с вещами первой необходимости, чтобы оставаться в своей квартире до самого крайнего случая. Маттео об этом не знал, но он скоро все поймет.