Это я к тому, что на месте команды я бы не налегал на алкоголь. Вот только они со мной определенно не согласны. Мой взгляд путешествует по гостям, которые берут бокалы с пирамиды шампанского и о чем-то болтают.

Рядом со мной возникает Остин, который на этот раз нервно крутит галстук.

– Волнуешься? – спрашиваю я с усмешкой.

– А должен? – вскидывает бровь друг.

– Ну, ты женишься.

– Серьезно? Спасибо, что раскрыл мне глаза. А я все думал, что я здесь забыл.

– Волнуешься. – Теперь я утверждаю.

– Вдруг она сбежит со свадьбы? – выдыхает он.

Издаю смешок, но, увидев серьезное выражение его лица, тут же прячу улыбку.

– Она не сбежит.

– А вдруг сбежит?

– Зачем ей сбегать?

– Не знаю.

Поджимаю губы, чтобы не рассмеяться.

– Черт, когда мы уже поженимся? Это ожидание утомительно. – Он вскидывает голову к небу.

– Ты ждал этого три года. До церемонии осталось всего пятнадцать минут.

– ЦЕЛЫХ пятнадцать минут! – поправляет меня Остин, и я коротко смеюсь. – Это слишком долго. Мне нужна суперсила по перемотке времени вперед.

– Такой не существует.

– Чем я думал, когда выбирал в шаферы самого главного скептика?

– Ну, в следующий раз выбери шафером кого-нибудь другого.

Остин пронзает меня гневным взглядом, осознав, что я намекаю на то, что у него будет еще одна свадьба, и я начинаю хохотать.

– Я очень рада, что вам весело, но с минуты на минуту все начнется. Не заставляйте меня убивать вас при свидетелях, – отчитывает нас подошедшая Кейти, сестра Остина и по совместительству главная подружка невесты.

– Ну, раз речь зашла об убийствах, то Джейка я, пожалуй, прикончу сам. За его несмешные шутки, – не сводя с меня взгляда, произносит Остин.

– Это было смешно.

– Не вздумай пошутить так при Оливии.

– За кого ты меня принимаешь?

– За придурка.

– Хватит, – приказывает Кейт. – Я просто хочу напомнить, что вы уже давно не в детском саду.

Только открываю рот, чтобы ответить колкостью, как Кейти меня останавливает:

– Без комментариев, Эванс! Я очень переживаю за то, чтобы все прошло идеально.

– Все пройдет идеально. – Остин обнимает ее.

– Надеюсь, – выдыхает она и раздает указания: – Так, тебе уже пора идти к особняку, тебя там встретит Фредерик. – Кейт пальцем указывает Остину на мужчину в кремовом костюме, который стоит возле музыкантов. – А ты, Джейк, встреть всех друзей жениха и подружек невесты, и ждите меня в welcome-зоне.

Киваем с Остином в унисон и расходимся в разные стороны.

– Джейк, постой, – зовет меня она. – Я совсем забыла. Можешь встретить нового автора Оливии?

– Там сотня людей. Как я должен его узнать?

– Понятия не имею. Подойди к пирамиде с шампанским и крикни: кто из вас Амелия?

У моего тела уже выработался рефлекс на это имя, а потому, стоит Кейти его произнести, я тут же покрываюсь мурашками. И это странно, ведь Амелия – не самое редкое имя.

Послушно киваю, ведь кто я такой, чтобы спорить с Кэтрин Стоун.

– О’кей. Только потом не ори на меня, если я опоздаю на церемонию.

– Ладно, никаких криков. Если ты опоздаешь, я просто тебя убью, – с широкой улыбкой произносит она и проходит мимо меня, виляя бедрами.

Фыркнув ей вслед, направляюсь к пирамиде с шампанским. Обвожу взглядом гостей, пытаясь приметить, кого не знаю из присутствующих, а затем внезапно замечаю блондинку в платье цвета индиго. Резко останавливаюсь, чтобы прояснить взгляд. Может, в моем бокале с лимонадом все же был алкоголь?

Меня не на шутку штырит.

Несколько раз моргаю и трясу головой, чтобы прогнать мираж, но Амелия никуда не исчезает, стоит прямо передо мной. Ее волосы немного длиннее, чем были, на пухлых губах – розовая помада, а глаза с восхищением осматривают ее любимые гортензии, которыми украшена приветственная зона.

Я делаю несколько глубоких вдохов и шумно выдыхаю, пытаясь унять несущееся галопом сердце. Ноги становятся ватными, а тело словно прирастает к земле.

Амелия подносит к губам бокал шампанского и делает глоток, а затем поворачивается в мою сторону, и наши взгляды встречаются. Бокал из ее рук падает на каменную дорожку и разлетается на осколки. К ней тут же подлетает официант, чтобы спросить, не порезалась ли она, но Амелия словно его не слышит. В ее кристально голубых глазах читается удивление.