Я вскочила, переполненная восторгом и облегчением.

— Слава Богу, ты здесь! Я запаниковала и даже не успела никому позвонить, хотя не уверена, кому бы вообще позвонила. Не знаю, собираются ли меня задерживать или что, черт возьми, происходит. Они просто бросили меня здесь и исчезли. Никто даже не пришел поговорить со мной, — мой лепет затих, когда лицо Орана осталось жутко бесстрастным, пока он закрывал дверь.

— Садись, Лина, — он указал на стул, на котором я сидела, сам заняв место за столом.

Надежда исчезла быстрее, чем кровь отхлынула от щек. Я позволила своим дрожащим ногам опустить меня обратно на стул.

— Как ты узнал, что я здесь, Оран?

Он что, следил за моим домом? Знал ли вообще, где я живу? Казалось невероятным, что он мог договориться с полицией следить за мной, но я не могла придумать другого объяснения его присутствию. Все, что знала, — что-то было не так. Но в этой безумной ситуации ничего не имело смысла — наркотики, полиция, а теперь еще и Оран.

Мой позвоночник выпрямился.

Мелкие волоски на руках и шее встали дыбом.

— Ты имеешь к этому какое-то отношение? — вопрос был не громче шепота. Голос покинул меня, словно ударили в живот.

— Я говорил тебе держаться подальше от него, — произнес он с легким раздражением, вставая и снимая пальто. Когда попытался накинуть его мне на плечи, я дернулась, как загнанное животное, снова вскочив на ноги.

— Отойди от меня, ты...

— Лина, послушай, — он сжал мои плечи, нейтрализуя попытки вырваться. — Ты чертовски замерзла. Ты можешь продолжать злиться на меня, но надень пальто.

— Как ты мог? — прошипела я.

Он подождал, пока мое тело успокоится, прежде чем опустить руки.

— Ты должна спросить не «как», а «зачем».

Я подумала о том, чтобы пнуть его по голени, но решила пока воздержаться.

— Ты и твои чертовы семантические игры. Какая разница, спросила я «как» или «зачем»? Ты собираешься объясниться или нет?

— Я сделал это потому, что могу, и потому, что так же легко могу все исправить.

Я обдумала его слова, но как бы ни смотрела на них, не понимала.

— Зачем тебе затевать всю эту историю, если ты планировал все исправить?

— Потому что могу... если... ты согласишься на мои условия.

Шантаж. Вот в чем дело. Оран шантажировал меня.

Я должна была догадаться. Они все одинаковые. Насколько глупой нужно быть, чтобы думать, что он может быть другим?

— Что ты хочешь от меня? — мой голос звучал так же пусто, как и мое сердце.

— Я хочу, чтобы ты была моей.

Я ослышалась? Должно быть, так.

— Что? — прищурилась, будто это могло помочь мне понять.

— Я хочу, чтобы ты согласилась на фиктивную помолвку. Это будет временно, но должно выглядеть убедительно. Таковы мои условия.

Мой вечер превратился в большой дом ужасов, где каждая комната более запутанная и неожиданная, чем предыдущая. Оран подстроил арест — подставил меня — чтобы затем шантажировать, заставив стать его фиктивной невестой. Даже если бы у меня был миллион шансов предсказать, как пройдет мой Новый год, я бы никогда не угадала.

— Но... зачем? — недоверчиво спросила я.

Он обхватил мое лицо, нежно провел по щеке большим пальцем.

— Это имеет значение?

Он прав. Это ничего не меняло, но я все равно хотела знать, почему все мои усилия вот-вот пойдут коту под хвост. Однако он не собирался рассказывать. Его решимость читалась в напряженной челюсти и непроницаемом взгляде.

Я всего лишь пешка в его грандиозной игре.

Что это значило? Он пытался унизить Лоуренса? Или этот спектакль задуман для кого-то другого, а я просто оказалась той несчастной дурочкой, которую он выбрал на эту роль?

— Время на исходе, Лина. Тебе нужно решить. Ты выходишь отсюда со мной или вообще никуда не выйдешь? — он опустил руки, но не отошел.

Мы стояли нос к носу, пока я взвешивала свои варианты.

Я могла отказать ему. Нанять адвоката на деньги, которых у меня нет, и бороться с обвинениями Бог знает сколько времени. Скорее всего, меня бы все равно осудили. Даже я сама думала, что выгляжу чертовски виновной. Я не видела ни малейшей возможности, чтобы этот сценарий сыграл в мою пользу.