— Вера! Поздравляю с новым годом и желаю сладкой жизни, — по возможности бодро проговорил я, полез в мешок и достал оттуда пакетик для нее с кофе и конфетами.

— Это от кого? — недоверчиво спросила Вера.

«От того, кто вас так глупо любит», — вертелось на языке, но я сказал другое:

— Подарок от… от всех, кому вы дороги.

Поняв, что она, скорее всего, не откроет, я оставил пакетик у порога и зашагал прочь, испытывая разочарование. Нет, разочарование заточкой входило между ребер, не давая вздохнуть. Гадское время! Людей запугали настолько, что они боятся сказок. Почему-то теплилась надежда на то, что это родственник, другой ученик — кто угодно, но не кавалер. Но я давил эту подлую предательницу, заставляющую отрицать очевидное.

Не удержавшись, я вернулся в подъезд посмотреть, на месте ли подарок, и с удовлетворением отметил, что Вера его забрала. Постоял под дверью, желая понять, кто же там у нее в гостях, но никаких подозрительных звуков не доносилось, а подслушивать было низко.

Не следовало самому поздравлять Веру — испортил себе праздник. Ну а на что я рассчитывал, дурак? Что она сидит и ждет меня? Что пригласит на чай? Чушь. Но бестолковая иррациональная часть сознания отказывалась смиряться и сдаваться, говорила, что я должен в лепешку разбиться, но стать лучшим, только так Вера оценит меня и все поймет.

И что? И смысл? Она меня намного старше. Чтобы у нее не возникло проблем, нужно ждать еще три года как минимум, а дальше…

К черту! Я посмотрел на машину отчима. Сейчас там на моем месте Игорь с замирающим сердцем ждет отца. Вот об этом думать надо. Если это не обман и не подстава, злоключения парня сегодня закончатся, он снова обретет дом. И надо думать, как помочь отчиму не потерять грузовик. Это, увы, из области несбыточного. Василий слишком легковерный и слишком упрямый, то, что машина оформлена на приятеля-мента — верх безрассудства, и он с упорством маньяка отказывается это признавать. Отчим своей простотой очень напоминает простого советского гражданина крокодила Гену. Его открытость миру, желание сделать правильно и хорошо — вроде как добродетель, которую лихие времена превратили в глупость.

Пока бесплатный грузовик есть, и это хорошо. Начну бизнес с Василием, а когда возникнут проблемы, буду решать, что делать. В конце концов, есть множество АТП, где машины простаивают без дела. Не в нашем городе, конечно, у нас порт, и грузоперевозки всегда востребованы.

Хлопнув дверцей «Волги», я устроился сзади, достал из кармана электронные часы и обнаружил, что они остановились. Значит, носить их надо только в рюкзаке.

А еще в окнах Веры загорелся свет. Так хотелось заглянуть туда, посмотреть, кто у нее в гостях, что это желание отвлекло от момента, когда во двор влетела «копейка» с шашечками, оттуда выскочил молодой мужчина в джинсовом костюме, заозирался.

— Папа! — крикнул Игорь и вскочил на сиденье, ударившись головой, распахнул дверцу и ломанулся к нему со всех ног.

Секунда — и они обнимаются, а я понимаю, что миссия выполнена, чудо совершено, и здесь я уже не нужен. Пора ехать дальше.

Алексеевич завел мотор, но не тут-то было: Игорь и его отец преградили нам выезд, подошли к машине.

— Это мои друзья, — сказал Игорь, представил меня, на Василии Алексеевиче забуксовал, поскольку не знал его имени, пришлось мне отдуваться.

— Они здорово мне помогли. Если бы не они, бомжевал бы, — тараторил парень.

Его отец отдаленно напоминал Люка Скайуокера и выглядел очень молодо, максимум на тридцать пять лет. Он внимательно нас изучал, кивал в такт словам сына. Потом пожал нам с отчимом руки.

— Что я отец Игоря, вы уже поняли. Меня зовут Алан. Спасибо, мужики!

— А проблема с бандитами? — спросил я. — Она решена?

Поморщившись, Алан ответил:

— Навсегда. Их перебили члены более могущественной группировки, кто уцелел, подался в бега. Так что я совершенно свободен. Еще раз спасибо, что поддерживали Игоря. Хотелось бы…

— Мы очень спешим, — прервал его я, краем глаза видя, что отчим кивнул, — у моей бабушки день рождения, и нас ждут. Извините. Мне тоже хотелось бы пообщаться. Позвоните вечером, Игорь знает мой номер.

— Мы в ближайшее время уезжаем в Москву, — сказал Алан. — Но не раньше, чем заберем документы из интерната.

— Позвоните, — повторил я. — Уверен, мы успеем встретиться. — Переведя взгляд на светящегося от счастья приятеля, я добавил: — Рад, что все хорошо закончилось. Увидимся! Уверен, что не один раз.

На душе стало тепло, даже несмотря на инцидент с Верой.

А дальше, чтобы отвлечься от тягостных раздумий, друзей отправился поздравлять не Василий, а я, он с радостью уступил мне костюм Деда Мороза и просил не задерживаться. Галопом по Европам — Алиса Микова с мамой-вертихвосткой, которая благодаря моем внушению была не с любовниками, а дома с дочерью. Кабанов и его возрастная мать, что начинала спиваться, но притормозила. Гаечка и ее приехавший на каникулы брат Степан, который прикрывал сироток на пляже во время торговли кукурузой. Мама Барика, вмиг поседевшая и осунувшаяся, но не опустившая рук. Нищие Караси. Ни Санек, ни тем более Катька мне не нравились, но эта семья голодала в прямом смысле слова, палка колбасы, буханка хлеба и мандарины с конфетами, которые принес Дед Мороз — для них настоящее чудо.