ГЛАВА 21

Ферма с виду была цела целёхонька. Она расположилась промеж двух пологих холмов, на которых не было ни деревца, ни крупного кустарника. На одном из них маячил всадник с винтовкой. А когда мы появились в поле его зрения, у него в руках что-то заблестело. Предположу, что это была подзорная труба. Между холмами хватало свободного пространства. Там обитатели фермы разбили несколько маленьких полей или больших огородов, на которых что-то зеленело. На огородах работали ещё три человека. Кроме того, у подножия холмов в загоне из жердей бродили коровы и козы. Когда мы приблизились ещё больше, появился ещё один всадник из-за второго холма. Возможно, он совершает объезд владений, пока ещё один фермер караулит на самой высокой точке данной местности.

При нашем появлении работники в поле забросили своё занятие. Вместо мотыг у них в руках появились ружья.

— Не пристрелят нас эти грязноногие? — пробурчал Лодочник.

— Не должны. Меня тут знают, — ответил ему Ворон. Правда, тон у него был какой-то не очень уверенный.

Ощущения, когда тебя держат под прицелом, были теми ещё. Не раз по коже продирало морозом, словно некто наводил на меня «мушку» и касался пальцем спускового крючка. Может, у меня мнительность развилась и фантазия, а может и нет.

— Доброго дня, помощник, — первым с нами поздоровался немолодой мужчина с седыми длинными волосами и такими же белыми и тоже длинными усами. Он был один из троицы, копошащейся в огородах перед нашим появлением. — Вовремя вы.

— Добрый день, Мотыга, — кивнул ему Ворон. — Что-то случилось?

— Случилось, ага. Вчера двое моих не вернулись с охоты. Сам я не рискнул за ними идти.

— В дом пригласишь или на улице станешь нас держать?

— Пошли, — резко кивнул нашему командиру седоусый. Он повесил на плечо винтовку, на другое положил мотыгу, подняв ту с земли и неспешно двинулся к строениям. Пока добирались, я успел не раз всё здесь осмотреть. Заметил молодую светловолосую девушку в широкополой соломенной шляпе и белой рубашке, которая стояла среди грядок, поросших сочной темно-зелёной ботвой незнакомого мне вида, держа в руках «винчестер» с жёлтой ствольной коробкой. Для неё подобное оружие было в самый раз. Отдача несильная, бой точный, перезарядка не требует большой физической силы. Ещё обратил внимание на костяные бирки в ушах скота. Точно такие же и там же красуются у наших лошадей. Эти амулеты делают скот невидимым, точнее неинтересным для заражённых. Как-то меняют запах и размазывают фигуру, делая ту неразборчивую для глаз тварей. Но это работает только против заражённых и только с травоядными. Как бы ни старались создатели амулетов, но такие же для людей сделать не могут. По слухам, амулеты плохо или вообще никак не действуют против элиты.

Возле построек нас встретили ещё трое человек. Двое из них были индейцами. Дряхлый дед с ещё более длинными и точно такими же седыми волосами, как у Мотыги и молодая чистокровная индианка с круглым и полным лицом, не лишённым миловидности. Оба были вооружены, как и все увиденные мной на ферме. Индианка «винчестером», а дед индеец капсюльным дульнозарядным «спрингфильдом» калибром.58, с каким Север и Юг воевали друг против друга. При этом дед не отличался высоким ростом, отчего выглядел забавно со стволом винтовки, чей срез заканчивался у мочки его уха.

Все постройки, жилые дома и сараи, были мощными. Каркас состоял из толстых брёвен, а простенки между ними были заложены глиной с песком. Толщина стен где-то достигала полуметра. Кажется, похожие дома в моём времени называются фахверком. Крыши везде были плоские и сделаны по похожей схеме: дерево и толстый слой глины. Вероятно, верхний слой обожжен для защиты от дождей или как-то ещё дополнительно защищён от влаги. Иначе после сильного ливня глина с песком впитает в себя столько влаги, что крыша рухнет на головы домочадцам.

Двери и ставни в домах фермеры сколотили из досок в два ряда, вертикально и горизонтально. Каждая доска имела толщину в полтора-два пальца. Дополнительно их укрепили листовым железом. Чуть позже я узнал, что для досок брали самую прочную древесину — американский бук. Семь-восемь сантиметров с листовым железом являлись непреодолимым препятствием для пуль револьверов и «винчестеров». Пробить такую ставню могло только такое оружие, какое я увидел у старого индейца. Ещё хочу добавить, что в каждой ставне и двери зияло крестообразное отверстие. Из него стрелок мог вести меткую стрельбу влево и вправо, а также вниз-вверх.

В дом пригласили только Ворона. Нам пришлось дожидаться окончания его беседы во дворе. Хорошо хоть нам принесли холодной колодезной воды и разрешили напоить из поилок лошадей.

Наконец, помощник шерифа появился на пороге. По времени его разговор с Мотыгой занял четверть часа.

— Что он тебе сказал? — вопросительно посмотрел на него Три Топора. — Пойдём искать этих охотников?

— Пойдём, — подтвердил помощник шерифа. — У фермы с фортом договор о помощи.

Лодочник смачно плюнул чёрной от жевательного табака слюной в мелкую чёрную собаку с висячими ушами. Та тихонько взвизгнула и отскочила от наших лошадей подальше.

— От них уже костей не осталось, — подала голос Клео. — Если они пропали, то, скорее всего, попали на зуб стае с раненым элитником.

— Остались не остались, а искать их нам всё равно надо. Хоть какие-то следы, — ответил ей Ворон.

— И куда ехать?

— На северо-восток…

Одного их пропавших охотников мы нашли только на следующий день. Нашли его труп. Перед смертью он страшно мучился. Второй канул без следа. Мужчина был полностью раздет и привязан к стволу дерева в сидячем положении. Убийцы привязали его руки к дереву над головой сыромятными ремнями. Такими же притянули туловище к стволу. Ноги широко развели и в районе щиколоток прикрутили ремешками к вбитым глубоко в землю деревянным колышкам. А между ног рядом с пахом развели костёр. Бёдра и низ живота несчастного обгорели до углей. А всё остальное тело покрылось страшными волдырями и жареной коркой.