Ли от отмазки немного офигел, но не обиделся, явив на лице отражение мысли в духе «странные они, эти китайцы».

Миновав стеллажи с другими «буржуйскими» брендами, мы добрались до залежей отечественной обувки. ANTA… Вроде ничего такие, приглядимся внимательнее. Эти заточены под баскетбол, а я очень неудачно решил с этой игры соскочить туда, где все зависит только от меня. Как эгоистично и не по-китайски, Ван! Еще баскетбол, баскетбол, баскетбол… А эти вроде ничего — похожи на «Асиксы», стоят всего четырнадцать баксов и размер как будто мой. Что ж, примерим. Сидят неплохо. Попрыгаем. И впрямь неплохо! Разбег, резкая остановка… Да не переживайте, уважаемые продавцы, товар выдержал нагрузку.

— Берем! — вынес я вердикт, убрал обновку в коробку, и мы пошли на кассу.

Обменяв кроссовки на гонконгские доллары — ох уж это «одна страна, две системы» — мы пошли к выходу, даруя продавцам облегчение на лицах. Наконец-то подозрительный нищеброд свалил, унося в коробке порванные «Вансы». Не выкидывать же — они вообще-то дорогущие, и я их по возвращении в Цинхуа аккуратно заклею, чтобы неспешно бродить по кампусу.

На фудкорте Ли тоскливо посмотрел на блинную, поделившись приятным воспоминанием из детства:

— Бабушка водила меня в музыкальную школу, и после нее мы каждый раз заходили в блинную.

По тебе заметно, ага.

— Давай я дома блинов пожарю, по секретному бабушкиному рецепту, — решил я сэкономить деньги.

— А ты умеешь? — разохотился Ли.

— А чего там уметь? — пожал я плечами и перевел тему. — А на чем ты играл?

— На баяне, — удивил ответом друг и раздраженно поморщился. — Пустая трата времени, никогда мне не нравилось, но бабушка считала, что образованный человек обязательно должен ходить в музыкальную школу, а отцу на мои желания всегда было плевать.

— Мой чуть не запихнул меня в аграрный колледж и хотел, чтобы я стал деревенским старостой, — для приличия поругал отца и я.

— Взрослые странные — вечно пытаются засунуть детей туда, где им не место, — горячо поддержал меня Ли.

— Хотят как лучше, но забывают о том, что «лучше для них» не всегда то же самое, что «лучше для детей», — покивал я.

Ругая старшее поколение, мы вернулись в машину и снова зарылись в смартфон. Ажиотаж в комментариях набирал обороты, и это замотивировало Ли приняться за монтаж видео.

«Братец, если ты снимешь в Цинхуа то, о чем мы просили, мы не станем говорить родителям о том, что ты непонятно чем занимаешься в Гонконге», — пиликнул «Вичат» сообщением от близняшек. Не утаить шила в мешке, но я особо и не пытался.

«Не „непонятно чем“, а участвую в турнире по теннису. Уже прошел в четверть финала», — ответил я.

«То есть можно рассказать об этом даже бабушке Кинглинг?».

Представив в голове разговор с оторванной от отдыха на благодатном Хайнане бабушкой, я поморщился и ответил:

«Я ей сам расскажу. Когда выиграю».

«Донгмэи говорит, что мама почти вернулась из магазина».

Шантаж! Мама точно сразу же растреплет всем, кому только можно!

«Хорошо, как только вернусь, поснимаю свою голову на фоне Цинхуа», — смирился я с поражением.

«А еще выиграй турнир и заведи видеоблог на „Йоку“. Не заливая туда видео, ты теряешь много просмотров, а нас не интересует совместная работа с каким-то ноунеймом!» — последовал нагленький, но дельный совет.

Отвечать не буду, но видеоблог заведу — мне особо им заниматься и не придется, мой «медиа-менеджер» Ли займется, раз уж ему понравилось. Так, «создать канал»… Готово. Теперь заливаем вчерашний видос…

— Значит второе видео нужно делать эксклюзивом твоего «Йоку», — выдал другой дельный совет Ли.

Какие все вокруг медийно подкованные! Так и сделаем, а пока постим на свою страницу фрагмент, на котором я лихорадочно перематываю порванный кед во время таймаута, снабжая его надписью «смотрите полную версию там-то и во столько-то». Запостив, я обнаружил в душе азарт — смогу ли я обогнать по показателям своих милых сестренок?

В пентхауз мы вернулись в отличном настроении, и я сразу же занялся обработкой рук — даже щадящая нагрузка вроде сегодняшней нифига заживлению не способствует. Можно идти пугать повара-филиппинца намерением собственноручно напечь блинов.

— Я бы разделил блины на две очень условные категории, — излагал я «блинную философию» сидящему за столом Ли. — Первая — блины безвкусные, пригодные для заворачивания в них начинок, — указал на вереницу стоящих на столе упаковок и посудин, часть из которых нашлась на кухне, а за честью в ресторан сходил Кидлат.

— Вторая — блины, обладающие собственным вкусом. Такие можно макать в сливочное масло, сметану или сгущенное молоко — в зависимости от предпочтений едока и выбранного вкуса теста.