Джозеф покачал головой:

— Я не оставлю тебя.

Мне удалось взглянуть в его сторону. «Он страдает от отторжения. Уходи, пока можешь». Мы оба знали, что делает с человеком отторжение на последней стадии. Оно было достаточно плохо, когда внутри был только один Источник, но Железный легион, очевидно, мог нести десять, и смесь таких магий, разрушающихся в теле, вероятно, была… взрывчатой.

Я чувствую разочарование. Не мое. Хватит, Эскара. Вытащи нас отсюда.

Я покачала головой. Из моих пальцев все еще вылетала молния, ударяя в Железный легион и заставляя его корчиться от боли.

— Я не могу дать ему возможность найти спайстраву.

Тогда ты скоро умрешь.

Мне нечего было на это ответить.

Огонь, звук, камень, металл, молния, кинематическая сила, порталы, конструкты, эмоции, Другой Мир, жизнь, время. Ходили слухи, что Железный легион может нести в себе десять Источников. На этот раз слухи не соответствовали действительности. Железный легион владел двенадцатью видами магии, и, когда он вступил в последнюю стадию отторжения Источника, все они разом сломались. Это был взрыв магии, подобного которому мир не видел со времен Вечной войны. Силы, которые не должны были смешиваться. Дикие энергии, которые невозможно было сдержать. Магия в ее самой грубой форме, которую даже Ранд и Джинны не до конца понимают. И в последний момент, прежде чем Железный легион погиб и забрал меня с собой, Джозеф бросился навстречу взрыву.

Как объяснить этот взрыв магии? Это был хаос. Свет и шум, жара и холод, радость и печаль. Он разделил время на части и произошел во всех мирах одновременно. Крыша и пол провалились, и, кажется, у этой дыры нет конца. Возможно, она проходит насквозь, эта бездонная яма шириной с десять меня, ведущая на другой конец света. Думаю, шторм, бушующий в этой дыре, в такой же степени мой, как и Железного легиона. Я вложила в него все, что у меня было, почти всю силу моего дугошторма, хотя невольно сохранила самую малую его часть. Мои глаза больше не сверкали, как бушующий шторм, скорее они напоминали далекую молния, пойманную пеленой облаков. Взрыв был безумием в самой грубой форме. Он должен был уничтожить все в том разрушенном городе. Так бы и случилось, если бы не Джозеф.

Как и я, Джозеф был изменен экспериментом Железного легиона. На каком-то уровне, который я никогда не могла понять, и с помощью процесса, который всегда будет для меня загадкой, мы могли впитывать магию. Бросившись передо мной, Джозеф принял на себя основной удар этого магического разряда и впитал его в себя. Силы, должно быть, были ужасными, они разрывали его изнутри, но врожденная биомантия поддержала его, сохранив ему жизнь. Иногда я думаю, что было бы добрее, если бы он умер. Некоторые судьбы хуже смерти.

Он мертв?

Я глядела на Джозефа, который сидел, ссутулившись, не двигаясь, но я знала, кого имел в виду Сссеракис. «Да». Дыра перед нами, искрившаяся молниями, была достаточным доказательством. Никогда прежде ни один Хранитель Источников не взрывался с такой силой. Это придавало месту странность. Стены между мирами здесь были тоньше, и я чувствовала, как что-то давит на наш мир. Я отвернулась от этого ощущения и встала колени перед своим другом.

Джозеф упал на пол ничком и уткнулся лицом в землю. Одежда на нем сгорела, а кожа казалась какой-то неправильной. Она постоянно менялась, словно не могла решить, какую форму принять. Только что она казалась плотью, а в следующее мгновение стала грубым камнем, затем прозрачной, так что я могла видеть кровь, пульсирующую под поверхностью, кости и внутренние органы. Признаюсь, я боялась прикоснуться к нему, боялся того, что это может сделать с ним и со мной. Я черпала утешение в том, что он был жив. Я видела, что, когда его кожа стала чистой, его сердце забилось быстрее. Он был жив. Но он не откликался на свое имя. Когда я, наконец, набралась смелости прикоснуться к нему, я слегка встряхнула его, и его кожа стала ледяной, а через несколько мгновений горячей, как огонь. Он боролся за контроль над собой, сражаясь со своей собственной плотью. Это вечная война, в которой он всегда как на стороне победителя, так и на стороне проигравшего.

Где Аспект?

Я нашла Коби в таком же состоянии, как и Джозефа, хотя она была в сознании. Я поняла это по ее гневу. Неподалеку обвалилась секция крыши, и она прижалась к ней, подтянув колени и обхватив их руками. Молодая женщина, стройная, с такой темной кожей, какой я еще никогда не видела. У нее вообще не было волос, и ее лицо… Это трудно описать, но она была какая-то... невыразительная. Дело не в том, что у нее не было глаз или рта, а в том, что ее вообще ничто не отличало. Буквально через мгновение после того, как я ее увидела, я уже забыла, как она выглядит. Честно говоря, это привело ее в замешательство, возможно, даже больше, чем меня. Сильва однажды сказала мне, что проклятие Коби заключалось в том, что она могла быть кем угодно, но никто не мог видеть ее истинного лица. Что ж, взрыв магии Железного легиона лишил ее этого. Думаю, что после смерти Сильвы я была единственной, кто мог утверждать, что видел настоящую Коби.

— Не смотри на меня! — прошипела Коби. Даже ее голос казался странно неразборчивым. Монотонный, протяжный, мгновенно забываемый. — Я не могу измениться, когда кто-то смотрит на меня.

Я отвернулась. Но когда я снова посмотрела на нее, она все еще не изменилась. Коби обхватила колени руками и раскачивалась взад-вперед, и я уверена, что слышала ее рыдания. Я могу это понять. С нее содрали все защитные барьеры, и впервые в жизни она была вынуждена быть самой собой. Возможно, еще хуже было то, что она так страдала перед тем, кого ненавидела.

Сейчас самое подходящее время избавиться от еще одного врага.

Я покачала головой.

— Нет смысла ненавидеть мертвых.

Я не понимаю.

Я присела на корточки рядом с Коби, стараясь не смотреть на нее.

— С тобой все будет в порядке? Это пройдет?

Коби резко втянула воздух.

— Я не знаю.

Я дернула за завязки куртки и высвободила руки из ее остатков. Она пострадала во время битвы, была порвана, опалена и покрыта пятнами крови и пота, но это было все, что я могла дать Коби. Я протянула куртку ей, и Коби выхватила ее у меня. Она не поблагодарила меня.