— Нет, не я! — повторяю, — Хотя очень хотелось бы его придушить, эту скотину! И я очень зол, что это сделал кто-то другой! — с удовольствием показываю, как сворачиваю шею, — Если Август вернётся, поверьте, вот тогда РЕАЛЬНО я его прибью!

Это словно разгладило обстановку, и диалоги между младшеклашками вернулись, что не очень понравилось ни Кате, ни Теодору, которых я видел боковым зрением.

Друзья же подсели ко мне поближе.

В моё убиение Августа они не верили изначально, зато вот всех интересовало другое. То самое вначале первого урока.

— Миша ты чё… долбанулся?.., — заговорчески зашептались они.

— Да! И пора нам всем наладить дерьмо в этой школе! Парни, этот город… этот мир нуждается в нас! — шепчу я, — Мы будем… Бемтены!

Они переглянулись.

— Эм… ну воопщето он один, их не может быть много, — шептал Морозов.

— А ты многовато умничаешь! — зашипел я, — Мы — новое поколение! Мы — приведём мир к справедливости!

Они переглянулись.

— Эм, а ничо тот факт, что мы дети, — душнил очкастый.

— Лёня, колотить твою очкастую башку, да ты можешь заткнуться?! — закатываю глаза, — Короче. Суть в том, что у нас есть сила! У нас есть Барон-алкаш! У нас есть моя власть в школе! И деньги Лёши. Есть же? — смотрю на него.

— Буду воровать из бюджета, — Никифоров у нас за любую движуху, лишь бы он тоже был.

— Ну вот! — киваю, — Мы будем сеять справедливость. Мы будем помогать!

Они переглянулись.

— Так ты же бить всех хотел, нас будут боя…

Я развернулся на Морозова и засунул пенал в открытый рот. Да заткнись ты уже, душнила!

— Парни, а ведь и впрямь. Я тут подумал… а что останавливает? Ну, кроме Лёни, — сказал я, — Деньги, власть, сила, желание. У нас есть всё! Да, мы дети, но так совпало, так повезло, что мы дети с чертовски огромным полем возможностей! Правда, есть одна проблема… — хмурюсь, — Нам буквально это запретили делать в школе.

Все переглянулись.

— Ву-убу-бу-бу! — замычал Лёня через пинал.

— Но! — задираю палец, — У вашего лидера то мозга варит, хе-хе! — стучу по виску, — Итак, план. Для начала, дед и один тигр меня кое-чему научат…

Через неделю. Кабинет директрисы.

У этой школы много секретов и тайн. И хранить их, а порой и принимать удар на себя — одна из главных обязанностей директора. Именно по этой причине в столь элитной школе на месте управляющего сидит алкоголичка-взяточница.

Как бы она ни любила запить стресс, как бы ни закрывала глаза на странные корейские переводы — она делает то, что от неё требуется, когда другие бы сломались.

Ведь что садик, что школа — это эксперимент по выведению уникумов. И главное здесь — его проводить несмотря ни на что.

« Отчёт: Михаэль Кайзер», — заполняла директриса еженедельные документы по каждому ученику под наблюдением.

Кайзер стоит на особом счету буквально с первых дней садика. Это особое указание императора, и отчёт по нему отправляется лично канцелярии. Очевидно же, что за таким уникумом будет тотальное наблюдение. И Князев знает почти всё. Ну не отпустит же он его в свободное плавание?

'После запрета, на удивление, он не стал действовать открыто.

Вместо этого была организована и разрекламирована группа анонимных обращений нашей школы, куда ученики могут написать и пожаловаться на тех, кто их задирает.

Кайзер, воспользовавшись положением сына главы СБ, установил шпионскую программу в нашу систему безопасности, и с её помощью знает практически всё передвижение учеников по школе, в том числе, когда они выходят покурить или покидают территорию.

Мы об этом знаем с первого дня — сделана она скверно, и явно детскими руками. Скорее всего — Алексеем Никифоровым, ибо он интересуется техномантией и посещает курсы'

Да, они знают почти обо всех нарушениях. И да, они на них не реагируют.

Ведь это один из главных принципов эксперимента: «Позвольте им самим разобраться. У каждой проблемы есть неделя на разрешение». Единственной ошибкой, пожалуй, было не сообщить об этом Марку Кайзеру, но здесь простая человеческая оплошность — правда забыли.