Я продолжал сидеть у левого борта, с каменной рожей упрямо следя за появлениями каких-нибудь новых пакостей. Но всё было тихо. Подозрительно тихо.

Несколько раз я ловил на себе заинтересованные взгляды Гадюки. Но я здесь не затем, чтобы удовлетворять чьё-то любопытство.

Наш транспорт шёл дальше, медленно, но надёжно, словно заранее презирая эти бесплодные земли. Эх, если бы было можно выехать на нормальный асфальт… Да где тот асфальт? Наверное, где-то в другом мире, в той моей прошлой жизни, которую я уже давно потерял.

— Здесь поворачивай на север, — сказала Гадюка, хлопнув по плечу Марлина.

«Север» на серых кластерах, где ничто не указывает на стороны света, кроме светила, неизменно поднимавшегося на востоке, — направление растяжимое. Но Марлин как-то понял.

— Угу, — кивнул он в ответ и выкрутил руль.

Я не отрывал взгляда от этого безжизненно-пыльной инопланетной степи. И понимал — это лишь разминка. Чувство опасности нарастало, плотно обступая нас. Мы, как орех в жерновах, могли в любой миг треснуть. Но вместе с тем, я не видел объективных причин для паники. Что бы ни бросил нам Улей впереди, мы отстреляемся или надавим на газ. Выживать в этом мире — уже своего рода высший смысл и сверхзадача. Так я наблюдал за серым миром снаружи самопального броневика, а мир недобро смотрел на меня.

— Орк, — не умолчала Гадюка.

— М? — максимально скомкано ответил я, не желая влипать в разговоры.

— Медведь сказал, что ты завалил одного из серых, — продолжила рыжая. — Да ещё и в ближнем бою. Смахивает на байку. Это правда?

— Ты сама как думаешь? — буркнул я.

— Не так давно наш отряд сцепился с другим отрядом стронгов… Слышал?

— Слышал, — дёрнул плечом я. — Но не уверен, что правду. Дела стронгов меня не волнуют. Так-то я знахарь…

Марлин усмехнулся, но ничего не сказал.

— Тогда несколько десятков серых тварей покрошили две механизированных роты стронгов. (* отсылка к двухтомнику «S-T-I-K-S. Богиня Смерти») Говорят также, что ты поднял восстание на мясной ферме муров, — вместо него развила тему Гадюка. — Да и то, как ты показался себя в сражении с сектантами… Как-то не очень на знахаря похоже.

Я пожал плечами и промолчал. Но тишина длилась недолго.

— Нам сказали, что ты самый компетентный в отряде по Реликтам. Как они выглядят? Чего нам ждать?

Я задумался, что же ей ответить. Да по правде говоря, сам не имел чёткого представления, что именно мы, собственно, ищем.

— Это… Очень странные постройки. Один раз увидев Реликт, ты его уже ни с чем не спутаешь и не забудешь. Сколько ещё до него?

— Около пятнадцати километров, — вступил в диалог Марлин. — Связь уже накрылась. Так что мы уже с час сами по себе.

— Тогда, — хлопнул я по колену лапой. — Предлагаю тормозить и дальше на своих двоих.

— Уверен? — командир пристально посмотрел на меня.

Я кивнул. Признаваться, что наша остановка тут — всего лишь хитрый манёвр, чтобы сбросить возможные пометки Дарами Улья с машины, а дальше хоть трава не расти, как-то не хотелось. Но выдумать хитроумный план, не понимая, сколько сектантов нам противостоит и каковы их возможности, я тоже не мог. В конце концов, Марлин. Чечен и Гадюка уже до меня были разведывательной группой. Меня не командовать ими поставили.

На месте килдингов мне бы и в голову не пришло гоняться за четырьмя жалкими бойуами по этим проклятым серым зонам. Особенно если учесть, что им сейчас имеет смысл сосредоточится на обороне.

Отвинтив крышку с фляги, я надолго припал к ней. Нужно максимально восстановить споровый баланс перед возможным боем.

Если бы килдинги нас засекли и выхватили кого-то наперехват, преследование скорее обернулось бы для них гибелью очередной группы, чем успехом. Хотя… Если подумать, в Улье люди, по сути, ничего не стоили — при каждой перезагрузке сюда проваливались очередные несчастные, так что дефицита в человеческом материале никогда не наблюдалось. Кого-то сожрут, кого-то порежут, кто-то мутирует в заражённого, немногие счастливчики станут иммунными. И… Всё повторится снова и снова, как уже повторялось бесчисленное количество раз.

Самодельный броневик встал, я вылез и поднялся в кузов к пулемётчику и прищурился, прикрывая глаза ладонью, да только и солнца-то здесь не было. Но иной раз жест важнее факта освещения. Бескрайняя серая равнина, раскинувшаяся вокруг без всякого намёка на разнообразие, успела изрядно прикипеть к мозгам. Поверхность её была однообразно-монотонной, так что случайный гость легко мог назвать это простое нагромождение тусклых камней банальной кучей обломков. Я, к примеру, вначале так и подумал.