Время было ещё не очень позднее, однако темнело, поскольку надвигалась нешуточная гроза.

Тем временем Большой Камень привёл пленника в деревню на площадь для народных собраний. Тут же сбежалась толпа местных жителей.

– - Смотрите, кого я привёл!
– - радостно кричал Большой Камень.
– - Ворон не обманул нас! Такая добыча не каждый день! Это сам Асеро, бывший Первый Инка! Посмотрите, как он жалок и грязен!

К нему подбежала женщина лет тридцати, нарядная и накрашенная, и стала хлестать его по щекам:

– - Вот тебе за то, что убил моего отца! Вот тебе за смерть моего брата! Вот тебе за мою погубленную в ссылке молодость!

Какие-то люди на заднем плане возбуждённо кричали:

– - Повесить его! Мало повесить -- сжечь! Повесить его, да только не за шею, а за что другое, чтобы мучился подольше! Сволочь!

Потом толпа расступилась, пропуская старейшину, которого легко можно было узнать по расцветке туники. В отличие от других, он не кричал и не бесновался, но во всей его слегка сгорбленной фигуре чувствовалось горе, а когда он скрестил взгляд на Асеро, то горе обернулось ненавистью:

– - Вот, значит, человек, который опозорил и погубил мою дочь, -- сказал он мрачно.

– - Клянусь, я не виноват!
– - закричал Асеро, -- В своей жизни я не взял силой и одной женщины! Англичане оболгали меня!

– - Не оправдывайся, слизняк! Стрела была такой красавицей... Вот тебе!
– - и со всего размаха он нанёс Асеро пощёчину, которая была куда крепче, чем удары слабых ручек накрашенной красотки.

– - Клянусь тебе, что я в жизни не брал женщин силой! Я вообще других женщин кроме жены не знал!

– - Лжёшь!
– - и старейшина ударил его ногой, целясь в пах, но видно, что, в отличие от Золотого Лука, он к таким ударам не привык, и потом Асеро сумел увернуться.

– - Погоди избивать! Выслушай! Кто сказал тебе, будто я твою дочь погубил?

– - Золотой Лук сказал! Признавайся, сколько раз ты Стрелу лапал?

Асеро заговорил торопливо:

– - Послушай, делай со мной что хочешь, хоть вешай, хоть казни, но дай мне высказаться! Я должен сказать тебе кое-что очень важное о твоих сыновьях...

– - Да что ты можешь мне сказать такого, чего бы я сам про них не знал?!

– - Что твой сын, Золотой Лук, братоубийца!

– - Что-о! Ты лжёшь, мерзавец! Я знаю, что Золотой Шнурок мёртв, но это всё из-за тебя, сволочь!

Последовала ещё одна пощёчина и попытка ударить по промежности.

– - Я всё расскажу тебе, только дай мне высказаться! Казни меня, если хочешь, но выслушай перед этим!

Вдруг выбежала какая-то старуха и, схватив старейшину за плечо, заговорила:

– - Послушай, сынок, остановись. Ты сам говорил, что хочешь судить его по закону! Так не забивай его на месте. Может, он и в самом деле не виноват? Откуда ты знаешь, что Золотой Лук сказал нам правду? У него у самого глаза убийцы!

– - Мама, не неси чепухи. Какие ещё глаза убийцы? Первый Инка перед нами виноват. Это он изнасиловал твою внучку, убил твоего любимого внука.

Старуха сказала твёрдо:

– - Это мы выясним на суде. Но я не хочу, чтобы мой сын бил людей, тем более ногами. Прекрати это делать и объяви о суде.

Старейшина подчинился и, возвысив голос так, чтобы его слышала вся деревня, объявил:

– - Братья мои, завтра мы будет судить этого недостойного потомка Солнца! Но для этого понадобится целый день, и мы подготовим к нему вопросы. А пока пусть посидит в сарае под стражей. Сынок, будешь его караулить?

– - У меня дел много, папаша, надо же вопросы составлять, пусть этого негодяя кое-кто другой караулит. Ты знаешь, о ком я. О том, у кого этот мерзавец родного отца укокошил. Да, и главное, чтобы он всю ночь провёл связанный, он ведь такой хитрец, стоит чуть ослабить путы, и пиши пропало. Но наш сосед человек надёжный...

Потом старейшина прибавил тихо, обращаясь к пленнику:

– - Как бы я хотел, чтобы ты после смерти родился вновь, стал бы отцом прекрасной дочери, а потом в тот момент, когда она достигнет тринадцати лет, рвал бы на себе волосы с отчаянья, что её обесчестил какой-то подонок.

Асеро не ответил на это ничего, понимая, что сейчас слова бесполезны, и от души надеясь, что к завтрашнему дню старейшина остынет хоть немного и будет в состоянии его выслушать.

Несчастного пленника повели в сарай. Взгляд его настолько затуманился от навернувшихся слёз, что он даже не смог толком разглядеть незнакомого юношу, которого приставили ему в охрану. В сарае было хотя бы сено, на которое Асеро кое-как прилёг, но страшно мешала кровь и пот, которые всё равно попадали в глаза, и ломота в связанных руках. Кроме того, хотелось пить.