Если судить по моей необузданности в постели, такой вариант вполне возможен. Хм… надеюсь, я не перестарался со своим рвением в желании удовлетворить партнёршу, уж больно громко дама стонала. А в конце она просто сказала: «Хватит» — и отправила меня в ванную комнату мыться. Где, кстати, кроме тёплой воды меня ждала и служанка, которая тоже под видом помощи в помывке попыталась что-нибудь из меня выдавить, но её услугами я постеснялся воспользоваться.

Перед уходом я пытался договориться с хозяйкой о регулярности встреч, не всё же мне с Николой по публичным домам шастать, но тут меня ожидал облом. Никаких договорённостей достичь не удалось, меня выставили за дверь с весёлым смехом, чем сильно озадачили моё мужское эго и зародили вопросы. Что это было? И кто кого поимел в результате? Теперь и не знаю, напрашиваться ли сюда ещё на один приём.

Баронесса Кошелева встретила нас без ехидства и наездов, но обольщаться я не собираюсь — скорее всего, это боевое перемирие. И если я в ближайшее время не паду к её ногам, то она начнёт меня шпынять по новой. Ну, тут уж ничего не попишешь, кажется, нас обоих охватил азарт — кто же первым сдастся. М-да… жаль, конечно, сейчас не двадцать первый век, там у мужчины в словесных баталиях с женщиной возможностей куда больше, нынче же за языком приходится следить особо тщательно.

Не дай бог скажешь что-то не то в отношении дамы, и тебя в обществе начнут считать пошляком и хамом. Поэтому все подколки кисы мне приходится «обёртывать» в учтивую форму, пряча их за шутками и красноречием. Местный бомонд к таким словесным эскападам привычен и понимает даже тонкие намёки, чем я и пользуюсь. Но… они-то к ним с детских лет приучаются, а я только начал, вот и осторожничаю сверх меры, однако улыбки окружающих иногда замечаю.

В целом вечер прошёл спокойно. Мы с Николой переходили от одной группки гостей к другой, и он рассказывал мне о присутствующих в салоне дамах. Князь задался целью обеспечить меня партнёршей по сексу, с которой я мог бы регулярно встречаться. Хотя бы на время «боевого» конфликта с кисой.

— Заметь: она всегда обнажает свои плечи, а это часто делают ради привлечения к себе внимания.

— Спасибо, но слишком уж она…

— Глупа? Ну так тебе от неё не красноречие нужно, а в постели она неплоха.

— И всё же я воздержусь. Слушай, Никола, а ты сам-то никогда не хотел завести постоянную партнёршу?

— Постоянной у меня будет жена, а дамы света… — Тут он замер, подбирая слова. — Один-два раза куда ни шло, а потом дамы желают сесть на шею. Я предпочитаю не связываться со столь неприятными обстоятельствами.

— Знаешь, за свою, в общем-то, недолгую жизнь я успел понять, что обстоятельствам совершенно начхать на наши предпочтения.

— Может быть, может быть. Не исключено, что и я когда-нибудь без памяти влюблюсь.

Разумеется, все фанты, доставшиеся мне, опять являлись песнями, но и кроме фантов некоторые просили меня исполнить понравившиеся им ранее. Я не отказывал. А ближе к концу, как и обещал кисе, спел новую песню на французском.

Когда-то давно услышав трио французов из мюзикла «Нотр-Дам де Пари», я заинтересовался одним из них — Гару (Garou). Мне было непонятно, как на эстраду пробился человек с таким хриплым голосом. Но, послушав другие произведения в его исполнении, я понял: определённое очарование в нём есть. Одна из его песен — «Я ждал лишь вас» (Je n’attendais que vous)15 — мне тогда очень понравилась. Вот её я сегодня и решил исполнить.

On garde un soleil au fond de nous

Un feu qu’on reveille malgre tout…

Кажется, киса осталась довольна, но лёгкой подколки я не избежал.

— Не знаю уж как, но вам иногда удаётся сочинять прекрасные песни.

— Наверно, ваше очарование так вдохновляет.

— Да-да, и слова вы иногда хорошие говорите, а глаза при этом смеются, и это портит впечатление от сказанного. Вы как будто насмехаетесь.

— Ну что вы, разве я могу насмехаться над вами?

— И опять ваши глаза противоречат словам.

— Просто у меня глаза такие.

Баронесса несколько секунд меня разглядывала, а я под её взглядом постарался сделать максимально честное лицо, только вот Никола, стоящий рядом, всё портил — наблюдая за нами, он откровенно забавлялся. А кое-кто из окружающих, только что нахваливавших меня за песню, улыбался. Графиня Ланская, стоящая за спиной кисы, мне даже подмигнула.

— Хорошо, я попробую вам поверить, только попрошу: чаще сочиняйте на французском. И ещё я хотела бы после Масленицы пригласить вас к одной своей знакомой.

Опля! Это что-то новенькое в наших взаимоотношениях. Остаётся надеяться, оно к добру.

— Если это не затронет мою честь, я с удовольствием приму ваше приглашение.

— Значит, договорились. О времени приёма я сообщу вам заранее.

После этого мы и расстались. Так и уехал я от баронессы в непонятках. Куда меня пригласили? Зачем? Никола тоже не смог прояснить эти вопросы.

А с окончанием Масленицы дела на меня навалились с новой силой. Ой, столько всего решить, создать и построить надо, что порой оторопь берёт. Неужели я сам взвалил себе на плечи этакую прорву забот и хлопот? А, нет, ещё и Никола подсуропил. Ох, револьверы, револьверы, «а я маленький такой. То мне страшно, то мне грустно, то теряю свой покой"16. Револьвер системы "Галан», который мне привёз князь, — оружие на данный момент неплохое, но если его изготавливать на путиловском заводе, ну или, например, револьвер, схожий с ним по сложности, то мы не выдержим ценовую конкуренцию с бельгийскими производителями.