— Волк, на выход, — раздался голос Лексы. Недовольный, как всегда.

Оглянувшись на троицу ничтожеств, я едва заметно усмехнулся.

— Удачи, господа.

Мы поднялись наверх по лестнице. Лекса шла впереди, ее темно-коричневые волосы чуть покачивались в такт шагам. Я невольно опустил взгляд ниже — на ту часть, которую обтягивали джинсы. Очень выразительно обтягивали. Хорошая у нее фигурка, в меру тренированная, аппетитная…

Так, отставить лишние мысли!

Когда мы вошли в кабинет, она жестом указала на стул напротив стола, сама забралась в обитое потертой кожей кресло. Кабинет точно не ее, но сейчас привычные рабочие места в управлении разгромлены.

Прежде чем начать разговор, она откинулась на спинку кресла и пристально посмотрела на меня ярко-голубыми глазами. Ее грудь вздымалась и опускалась в такт сердитому дыханию.

Она очень красивая, когда злится.

— Твои девочки внесли за тебя залог, — сообщила она. — Ты официально свободен до суда.

Разумеется, до суда не дойдет.

Мы с ней оба это хорошо понимали.

В Ходдимире закон — только декорации.

— Ты что-то выяснил? — вздохнула она и перешла к делу.

— Да, очень даже многое.

— Хорошо, тогда изложишь все в письменном виде. Системе мы больше не доверяем. Этот проклятый «мимик»! Я даже не понимаю, как банки до сих пор держатся. Наши системы безопасности такого не тянут — совсем не то финансирование.

— Да, Бегемот уже сказал, что все разговоры Моники, Джаза и Газона заменены вирусной нейронкой на беседы о погоде. Потому и разрешил пообщаться со свидетелями по душам. Всем польза.

Лекса закатила глаза.

— Вот только не говори, что заранее подумал об этом, когда бил морду Принглтону!

Я пожал плечами:

— Каждой должен получить то, что ему причитается.

— Ладно, фиг с тобой. Мы уже наслушались, как эти бандиты обсуждают облачность, дожди и количество солнечных дней за последние семь лет. Я бы сама с удовольствием устроила арестантам допрос с пристрастием, но должность налагает ограничения.

— Видишь, как здорово, что мне наплевать?

— Ты становишься очень наглым, — фыркнула она. — Это деньги тебя так испортили? Только не отнекивайся. Я уже знаю, какой крутой ремонт ты решил забабахать своей избушке.

— Тсс, это страшная тайна, — улыбнулся я.

— Так, господин секретный миллионер, раз уж разговор зашел о финансах, то вот, приложи палец, — она положила передо мной планшет.

Экран показывал массивный список расходов. Смета от страховых компаний впечатляла до состояния комы — можно листать и листать… и листать…

— Что это? — нахмурился я.

— Последствия шалостей твоей милой кошечки. Во-первых, зоопарк. Разрушения на территории, куча разлетевшихся экзотических птиц и разбежавшегося зверья. Во-вторых, разрушения от этого зверья в городе. В-третьих… вот тут, видишь эти астрономические цифры? Это ремонт небоскреба.

— Да не может там столько выйти!

— Тебе еще повезло, что он не рухнул. Придется возмещать, — эту фразу лейтенант произнесла с явным удовольствием.

— Ты издеваешься? Небоскреб повредила чертова горилла, которая сбежала не по вине моих девочек, а потому что зоопарк поленился вложиться в нормальный вольер! Эта чертова клетка не выдержала, будто картонная!

— Вот в суде и будешь доказывать, кто прав, а кто виноват. Если вдруг победишь — тебе все вернут. Обязательно. Кроме суммы за моральный ущерб.

— Моральный ущерб?

— Поднимающийся по зданию Кинг-Конг напугал многих людей. Сбежавшие зверушки тоже перепугали кучу народа. Про шушундриков вообще молчу. Пострадавшие требуют компенсацию.

Я прикрыл глаза рукой и мысленно посчитал до десяти.

— Отлично, — прошипел сквозь зубы. — Просто прекрасно.

— Прикладывай палец и плати, Волк. Никто больше не возьмется покрыть эти убытки. Если суд признает Сэшу виновной, а денег не будет, ей грозит примерно четыреста лет тюрьмы.

— Ваш город реально сумасшедший или вы все просто прикидываетесь? Да она не проживет столько!

— Мы не в Лиходаре. Законы писаны для всех. Срок жизни представителей конкретной расы значения не имеет.

С тяжелым вздохом я приложил палец и подтвердил оплату.

Целый экипаж баб — это очень дорогое удовольствие.

Ведь девочки всегда придумают, как потратить мои деньги. Капитальный ремонт небоскреба? Почему нет!

Да, я по-прежнему невероятно богат. Но мне не нравится, с какой скоростью цифры на моем счету уменьшаются.