— Ах ты мразь!

Мешки рухнули на землю, а пара бандитов оголила мечи.

Нога, тонкая и изящная, врезалась в грудь бандиту и с хрустом отправила в полёт. Охнув, он встретил спиной угол дома и поник, упав безвольной куклой.

— Т-ты, ты хоть знаешь кто наш главный? — хрюкнул последний выживший бандит, шумно пятясь спиной вперёд.

Он покосился на одного, с пробитым черепом, а потом тихо на другого своего компаньона. Второй хотя и подавал признаки жизни, но толку с это явно было мало. Он остался один!

"Что за монстр эта девка!? Такая молодая, а бьёт как таран! Мне крышка, крышка!" — панические мысли забегали в его голове шальной кавалькадой.

— У него есть деньги?

Внезапный вопрос от приближающейся посланницы смерти заставил бандита впасть в ступор.

— Ч-что?

— У главного твоего денег много? — ровно повторила девушка.

Чувствуя, что у него появляется шанс выжить, бандит вдруг совершенно естественно отпустил язык на выгул. Вывалил всё, вплоть до адресов и схронов. Всё, о чем только ему позволено было знать.

— М-могу идти, госпожа? — закончив с рассказом сказал он, заикаясь.

Девушка будто о чём-то задумалась на мгновение.

— Скольких ты сегодня убил? Изнасиловал?

Сердце бандита мгновенно потонуло.

Он только успел развернуться на месте, когда сквозь его шею прошло лезвие длинного боевого кинжала. Лианна буднично стряхнула кровь на землю и по памяти побрела прочь.

— Барон очень занят, госпожа. Прошу, навестите его вечером или в другой день.

Крепко сложенный мужчина, стоявший у двери кабинета, ровным тоном выдал своё объяснение. Звучало оно, конечно же, ровно как и вчера, позавчера, месяц назад.

Алиса стояла твёрдо на своём, уже с десяток минут повторяя одно и то же.

— Я хочу поговорить с дядюшкой, понятно! Хочу! Прямо! Сейчас! — неожиданно она так сильно повысила голос, что даже бывалый стражник дрогнул. И верно, голос-то у девочки был что надо, звонкий и высокий.

— Говорю же, он занят делами! Если его тревожить по пустякам каждый день, то...

— То что? Скажешь, что я мешаю дядюшке работать? Разве он не может сказать мне это лично? Или я сама, по твоему, пустяк? Скажешь это моему брату, когда он вернётся? — Алиса засыпала баронского телохранителя вопросами прежде, чем он даже успел осмыслить свои слова.

Услышав о "брате" он немного поморщил нос, предательски сглотнув слюну. Что бы ни было, а спорить с маленькой госпожой о её погибшем брате не стоило никому и никогда. Истерика, что начиналась при всяком подобном случае, превращалась в настоящую бурю для всего особняка. Пару раз её приходилось успокаивать три дня, а однажды даже половину столичных врачей пришлось тормошить, чтобы они вылечили девочку от "обмороков".

Страж, конечно, не очень верил в реальность её болезни, но ради своей же безопасности промолчал. К тому же, он не мог про себя не признать что влияние молодого Верминтора даже спустя год после смерти нельзя было игнорировать. До сих пор о нём с уважением отзывались тут и там во всей столице и за её пределами.

— Госпожа, я просто прошу вас подождать, когда освободится Его Милость. Тогда вы сможете всё у него спросить, что вам будет угодно.

Алиса не успела ответить. Дверь за спиной телохранителя открылась, явив присутствующим крепкого и невысокого мужчину в дворянской одежде. Он выглядел не слишком мужественно, но в его присутствии стражник мгновенно выпрямился и принял суровое выражение.

Почесав лысоватую голову, барон Верн Локхоф спокойно обратился к стоящей напротив девушке.

— Ты опять устраиваешь сцену перед моей дверью, малышка.

Он явно был не в восторге от происходящего, но похоже дверь в кабинет не изолировала звуки снаружи достаточно хорошо.

— Дядюшка, я только хотела спросить про брата. Как продвигаются поиски? Он всё ещё где-то в нашей Империи? — девушка будто бы и вовсе не заметила выражения лица барона. Казалось, будто в её глазах мнение барона о её выходках было чем-то слишком незначительным. Важны били только её собственные вопросы.

Барон вздохнул, чувствуя себя немного обречённым в этот момент. Вопросы про старшего брата Алиса задавала ему если не каждый день, то уж не реже четырёх раз в неделю. Обычно барон отвечал дежурно, не пытаясь вникать слишком глубоко в переживания молодой девушки. Он понимал её потерю, сочувствовал, но время неумолимо шло.

По его мнению, разве она не должна была хоть немного смириться с тем, что Лекс Верминтор окончательно исчез из этого мира. Разве людям обычно не хватает целого для того, чтобы свыкнуться с потерей, даже если это был очень близкий для них человек?