— Шпилер Рику... Ты еще не проиграл.

— Что?.. — только и мог выговорить сбитый с толку Рику.

— В твоих правилах ничего не сказано про утрату неодушевленных предметов, — пояснил Айнцих.

Вмиг потеряв самообладание, Рику широко размахнулся, чтобы ударить собеседника кулаком в лицо. Назвать его жену «неодушевленным предметом» — это было немыслимо! Будь он хоть экс-макиной, хоть кем — подобного оскорбления Рику вытерпеть не мог. Но, почувствовав в сжатом кулаке кольцо, он застыл. Айнцих сказал, что пришел выполнить ее волю, кольцо было тому подтверждением, и он начал понимать, что имел в виду гость.

Ведь если рассуждать так...

— Если рассуждать так, то ошибка Шви не будет считаться поражением? Ты на это намекаешь?

«Идите к черту», — хотел было крикнуть Рику, но лишь молча опустил голову.

— Послание: «Шах... Рику... Дальше ты... сам». Конец послания.

— И больше ничего?

— Больше... ничего.

Рику горько усмехнулся, провожая взглядом уходящего гостя.

Вдруг он краем глаза увидел, что мальчик, что с детства составлял ему компанию в играх, снова сидит напротив него. Одними губами тот беззвучно произнес:

«Игра еще не закончена».

— Ха-ха... Это жестоко, Шви... Это... нечестно, — словно перебарывая себя, выдавил Рику и уставился в потолок.

Как же он ненавидел свою душу. Почему Шви была так ею увлечена?

«Почему всегда я?» — едва не простонал он вслух, но удержался и промолчал. Вместо этого он сжал в кулаке колечко Шви и повторил про себя уже давно позабытую мантру.

Если этого желала Шви... Если такова ее предсмертная воля... Если это был единственный способ исправить нарушенные планы... Ему, как ее супругу, ничего не оставалось, кроме как выполнить ее просьбу, как бы тяжело ему не было, — ведь Шви, доверившей ему такой ход, наверняка было еще тяжелее.

И он в последний раз мысленно создал в своей груди то, что когда-то сломала Шви.

Щелк.

— Ня-ха-ха! Ну хватит волноваться по пустякам, Джибуля!

— беззаботно промурлыкала старшая крылатая, Азраил, Начальная Модель, и закружилась в воздухе. — Вот вечно ты все воспринямаешь слишком серьезно! Ах! Правда, за это я тебя и люблю! Ты такая няшка-милашка, когда маленькая! Ах... Как жаль, что придумали заклиняние восстанявления...

Азраил души не чаяла в своей «младшенькой» — последней из сотворенных крылатых. Джибрил была непредсказуемой, неуправляемой и непослушной. Ей ничего не стоило в одиночку отправиться в черту на рога и вернуться, например, с головой драконии. Азраил все никак не могла взять в толк, зачем она то и дело выкидывает подобные фокусы. Но, так или иначе, таким характером одарил ее Создатель, намеренно сделавший Джибрил «несовершенной», и за это несовершенство Азраил ее так любила.

А вот Джибрил ее «старшая» невыносимо раздражала. После того, как, она приняла детский облик, истратив все свои силы на небесную кару, Азраил целую неделю не выпускала ее из своих объятий. В конце концов, Джибрил не выдержала и потребовала, чтобы ей вернули силы и прежний облик восстанавливающим заклинанием. Азраил сетовала, что готова прождать и 50 лет, пока «младшенькая» не восстановится естественным образом, но в итоге скрепя сердце согласилась.

Влетев в тронный зал, Азраил опустилась на землю и, сложив крылья и приспустив нимб, почтительно склонилась.

— Где Джибрил? — громогласно спросил восседавший на троне мускулистый исполин — сильнейший на свете древний бог, покровитель войн и создатель крылатых Артош.

Ростом он был, как минимум, вдвое больше крылатых. Голову его обрамляла густая и черная, как смоль, шевелюра, а из могучей спины торчали, словно украшения, девять пар маленьких крыльев. Одного взгляда его золотых очей, одного только поворота точеного лица в сторону Азраил было достаточно, чтобы ее охватил благоговейный трепет. И в то же время она понимала, что даже это воплощение великой силы, внушающее ужас всему живому, было лишь мизерной частью той настоящей мощи, которой обладал ее творец.

— Оня встретила во время одиночного вылета экс-макину, использовала против нее нябесную кару и в данный момент проходит процедуру восстановления, о Владыка, — подобострастно отчиталась Азраил.

Сама она при этом совершенно не понимала, на кой черт Джибрил связалась с одной экс-макиной. Эти жалкие железки — как ржавая плесень, которая может быть хоть сколько-нибудь опасна лишь в больших количествах. Азраил запретила своим сородичам вступать с ними в конфликты отнюдь не потому, что боялась их, — ей просто претила мысль о том, что механические твари могут создать ущербные копии божественного оружия, полученного крылатыми в дар от самого Создателя. Одной скоординированной атаки всего войска крылатых было бы достаточно, чтобы раз и навсегда растереть в порошок этих развалюх, не дав им и шанса на контратаку. Так зачем же Джибрил не поскупилась на целую небесную кару, да еще против одного-единственного ведра гаек?

— Вот оно что. Ха-ха... Интересно, — откликнулся владыка, словно догадавшись о чем-то, что Азраил было неведомо. Он не был любителем поговорить, и мыслей своих не раскрывал никому. Азраил покачала головой, устыдившись собственной глупости, — пытаться понять ход мыслей столь возвышенного создания было верхом наглости и непочтения. Он — сильнейший, он — на вершине мира, он величайший бог войны Артош, царь царей! Никто на свете не мог сравниться с ним по силе, потому он сам есть квинтэссенция силы.