Кламми тоже усмехнулась, но по иной причине: она вспомнила «систему» Соры, которую увидела в его памяти.

— Фи, а знаешь, есть универсальный способ, которым можно добиться любой цели.

— И какой же?

— Нужно подготовится, попытаться... и проиграть.

— Все-таки проиграть?

— Да. Затем выяснить причину поражения, сделать поправку в своем плане и повторить попытку.

Филь молча ждала продолжения. И Кламми закончила:

— И если продолжать это до бесконечности, можно добиться всего что угодно.

Ее подруга только и нашлась, что сказать в ответ:

— Интересный принцип...

Кламми кивнула:

— Да, именно что принцип. Но мне он почему-то очень по душе.

Нет ничего невозможного. Есть только то, что пока невозможно, а все остальное — гонка со временем. Но иманити могут превзойти эту гонку со временем, передав свой опыт другим.

— Ни я, ни Сора не гении. Но нам и не нужно быть ими. Важно всегда пытаться ими стать...

И после паузы Кламми закончила:

— Наши ошибки станут путеводной нитью для других. Фонарем во тьме.

Сиро была путеводной нитью для Соры, для самой Кламми такой нитью была Фи, а бывший король Элькии с его бесконечными проигрышами провел сквозь тьму своих потомков... И в конце концов все они станут путеводными огнями для остальных иманити, а потом — и для других рас. Наверняка так и будет.

— Кламми... — задумчиво сказала Фи. — Кто он, по-твоему, этот Сора?

Перед Кламми всплыло воспоминание о том, как Сора видел мир.

— Он — актер, который захотел стать игроком. Который перестал быть куклой. — Немного подумав, Кламми добавила: — И еще он — тот, кого мы должны превзойти, правильно? — она улыбнулась, и Филь улыбнулась в ответ.

Восточный Союз, Каннагари, Святилище Жрицы.

Под светом луны друг напротив друга сидели двое: золотоволосая красавица-лиса и седой старик-пес — Жрица и Ино Хацусэ.

Устроившись на перилах мостика, раскинутого над прудом, Жрица вертела в пальцах мерцавшую в лучах луны шахматную фигуру ее народа — пешку.

— «Играть»... Слыхала я, в говоре иманити это словцо два разных смысла несет...

Есть игрок, который играет в игру — и актер, который играет роль. Первый действует по своей воле и стремится постичь непознанное, второй выполняет чужую волю, закрывает глаза на непознанное и не верит, что у него есть будущее.

— Лукавить не буду, Ино Хацусэ, — продолжала Жрица. — Я смекнула, что тебя в этой игре нужно в жертву принести. — Она не просила прощения и понимала, что не заслуживает его. — Ценою твоей жизни мы могли бы малеха расшатать дампиров и сирен.

— Да, я все прекрасно понимаю...

Кого Ино не мог понять — так это Сору. Зачем он спас Ино? Намерения Жрицы не были для старого звервольфа тайной, он был готов принести себя в жертву, даже сделал бы это с радостью. Именно поэтому он не мог понять, почему Сора не позволил ему это.

— Он, конечно, выиграл ту игру. Но ведь в ней не было необходимости...

В глазах Ино все свелось к абсурдному исходу абсурдной игры. Зато он отлично понимал, что в случае поражения Элькия и Союз потерпели бы существенные потери. В худшем случае они могли даже пасть жертвами плана Прэма.

Ино предполагал, что у Соры и Сиро были какие-то свои причины так поступить помимо тех, что они озвучили, но он их не знал.

— Это был совершенно ненужный риск, — подытожил старый звервольф. — Но они зачем-то все равно захотели сыграть...

Жрица рассмеялась тихим переливчатым смехом:

— Молвили они, что обещали Идзуне Хацусэ тебя вызволить.

Ино удивленно замер: неужели брат с сестрой рисковали судьбой целых народов из-за такого пустяка?

— И вдобавок, смекаю я, неполная победа не так отрадна для их геймерских душ... Несуразная вышла игра, и иманити едва дампирам на корм не пошли. Но поскольку Сора использовал этот план супротив них, чай, разумел, на что идет.

Ино не нашелся, что ответить.

— Что про этого парнишку мыслишь, а, Ино Хацусэ?

— Говоря начистоту, я его не понимаю, — опустив голову, признался Ино.

Жрица рассмеялась:

— Как я погляжу, он большой охотник плутовать и жулить, но не лгун. Он не умеет лгать. Вот если б мог, тотчас бы злодеем его окрестила...

Жрица не знала, что пришлось пережить Соре до того, как попасть в этот мир. Но, понаблюдай за ними вблизи, догадывалась, что жизнь у них с сестрой была не из сладких. Конкретных причин так думать не было — это было скорее ощущение, основанное на многолетнем опыте и инстинктах звервольфа.