“Он не мой папа”. Произнося эти слова вслух, я чувствую жжение в груди. Как мой папа может не быть моим папой? Я сердито провожу по своим щекам, задаваясь вопросом, знают ли это все, кроме меня. Не поэтому ли Ари так отвлекал меня от этих документов? Неужели он думал, что я забуду, зачем пришла сюда?

Я не понимаю, что я чувствую, потому что через меня проносится так много эмоций одновременно. Я даже не уверена, на кого я злюсь.

Все.

Я вскакиваю со стула, потому что мне нужно убираться отсюда. Гнев и предательство подпитывают мое тело, и я должна уйти от всех. Я выбегаю из офиса в сторону гаража, решив, что мне нужно поторопиться. Я не уверена, установлена ли сигнализация, и я не помню, чтобы Ари ставил ее после ухода его мамы. Ари также приходил и уходил несколько раз, пока я спала, так что кто знает? Прошло несколько дней, и, насколько я знаю, их может быть миллион.

Когда я открываю дверь в гараж, я не слышу сигнала тревоги, но продолжаю двигаться. Снимая со стены первый комплект ключей, я сажусь в ту же машину, на которой он привез меня сюда. К счастью, когда я нажимаю кнопку включения на козырьке, гараж открывается.

Осталось две двери, теперь остается одна. Хотя последние - это ворота, у меня такое чувство, что они могут распознать транспортное средство. Когда я добираюсь до конца подъездной дорожки, я оказываюсь права, поскольку железные ворота распахиваются передо мной.

Теперь, когда я свободная, я чувствую себя более потерянной и одинокой, чем когда-либо.

Глава четырнадцатая

Ари

Сэди, должно быть, завернута в одеяло, потому что, когда я прижимаю ее к себе, все, что я чувствую, - это ткань между нами. Только чем сильнее я сжимаю, тем меньше от нее остается, и это заставляет меня моргать, просыпаясь. Когда я вижу, что охватил всем телом подушку рядом со мной, я хихикаю и отбрасываю ее. Я удивлен, что она встала с постели, но, думаю, я не могу ожидать, что она еще долго будет лежать на спине. Как бы сильно мне этого ни хотелось.

После того, как я заглядываю в ванную, чтобы убедиться, что ее там нет, я направляюсь на кухню. Первое, что я замечаю, когда захожу, это то, что она не выпила кофе, который я приготовил для нее заранее.

“Сэйди?” Я зову, но ответа нет, и мое сонное разглядывание дома рассеивается, и теперь я настороже. “Сэйди”, - зову я чуть громче и начинаю проверять все комнаты.

Дверь моего офиса широко открыта, и мое сердце колотится в груди, когда я вхожу. Файл, который я достал для нее, разбросан по полу, а мое офисное кресло отодвинуто к стене подальше от моего стола. Как будто она была здесь, а потом в спешке ушла, опрокинув все.

“О нет”, - говорю я себе, когда подхожу ближе и вижу страницу, лежащую поверх стопки. Рядом с ней фотография Джеффри Коллинза, и мое сердце замирает. “Черт”.

Когда мы впервые взялись за это дело, Меган Деланито почти ничего не раскрывала, но чем больше мы копали, тем более ужасное дерьмо находили. Около двадцати пяти лет назад она и ее тогдашний бойфренд работали в команде, совершая мелкие преступления. В этом не было ничего экстремального, пока бойфренд не решил, что им нужно поднять ставки.

Он убедил Меган быть водителем для побега, пока он грабил банк, и, насколько мы можем судить, она согласилась без протеста. В итоге они попали в него как раз тогда, когда сейф оказался открытым, и им удалось сбежать с кучей наличных. Эти двое были достаточно глупы, чтобы хвастаться всему городу тем, что произошло, и им сообщили, что полиция приближается.

Мой брат нашел записи телефонных разговоров из тюрьмы, где Меган призналась, что просила своего парня сделать ей ребенка, чтобы судья был к ней помягче. Она сказала судье, что не знала, чем занимался ее парень, и отделалась всего лишь условием. Тем временем Джеффри Коллинз получил двадцать пять лет федеральной тюрьмы.

Сразу после вынесения приговора Меган переспала с отцом Сэди, и примерно через минуту они поженились.

Я спешу в гараж и вижу, что дверь широко открыта, а моей машины нет. “Черт”. Я спешу обратно в свою комнату и надеваю какую-нибудь одежду, набирая номер Сэди. Он отправляется прямо на голосовую почту, потому что, вероятно, был мертв в течение нескольких дней.

Одевшись, я возвращаюсь в гараж и беру ключи от машины с откидным верхом. Оказавшись внутри, я подъезжаю к воротам и жду, пока они автоматически откроются. Я проклинаю себя за то, что не сказал Сэди раньше, но я не хотел быть тем, кто разобьет ей сердце.