— Никаких «но», — я поднял руку, останавливая его возражения. — Это инвестиция в мою безопасность и эффективность нашей работы. Кроме того, после сегодняшнего боя ты заработал достаточно, чтобы обставить новое жилье по своему вкусу.

О’Мэлли медленно кивнул, в его глазах мелькнуло что-то похожее на благодарность.

— Если вы настаиваете, мистер Стерлинг, я принимаю ваше предложение.

— Отлично, — я хлопнул его по плечу. — Тогда предлагаю сразу заехать за твоими вещами, а потом отправиться ко мне. Думаю, мисс Ходжес еще не спит.

Полчаса спустя наше такси остановилось у обшарпанного многоквартирного дома на Бауэри. О’Мэлли быстро собрал немногочисленные пожитки: потертый кожаный чемодан, несколько рубашек, бритвенные принадлежности, боксерские перчатки и, к моему удивлению, небольшую стопку книг, среди которых я заметил томик Йейтса и «Улисса» Джойса.

— Не ожидал встретить ценителя литературы в боксере, — заметил я с легкой улыбкой.

— В перерывах между раундами нужно чем-то занимать голову, — ответил О’Мэлли. — К тому же, ирландская кровь требует знания родной словесности.

Когда мы прибыли на Манхэттен, 42-я Восточная улица встретила нас тишиной и спокойствием.

Дом номер двести семь выглядел респектабельно, четырехэтажное кирпичное здание с аккуратным фасадом и коваными перилами у входа. Я провел О’Мэлли через вестибюль и постучал в дверь квартиры на первом этаже.

Дверь открылась почти сразу, словно нас ждали. Мисс Ходжес, моя домовладелица, стояла на пороге.

Пожилая женщина в строгом темно-синем платье с неизменным кружевным воротничком, поблескивающим в свете настенных ламп. Ее седые волосы были собраны в аккуратный пучок, а проницательные глаза за круглыми очками мгновенно оценили О’Мэлли с головы до ног.

— Мистер Стерлинг, — произнесла она с легким удивлением. — Не ожидала вас так поздно.

— Прошу прощения за беспокойство, мисс Ходжес, — я вежливо приподнял шляпу. — Позвольте представить вам мистера Патрика О’Мэлли, моего нового коллегу и помощника.

О’Мэлли церемонно поклонился:

— Рад знакомству, мэм.

Мисс Ходжес кивнула, ее взгляд смягчился.

— Взаимно, мистер О’Мэлли. Чем обязана столь позднему визиту?

— Видите ли, у меня к вам небольшая просьба, — я перешел к делу. — Мне известно, что квартира напротив моей сейчас свободна. Я бы хотел арендовать ее для мистера О’Мэлли. Разумеется, готов заплатить вперед за три месяца.

Мисс Ходжес нахмурилась:

— Но эта комната предназначена для моего племянника. Он иногда приезжает из Бостона…

— И, насколько мне известно, не был здесь уже почти год, — мягко заметил я. — Кроме того, я готов внести залог на случай его приезда. Полагаю, двойная арендная плата в таком случае будет справедливой компенсацией за возможные неудобства.

Глаза мисс Ходжес чуть расширились при упоминании двойной оплаты.

— Что ж… Пожалуй, мы могли бы договориться. В конце концов, Фрэнк предупреждает о своих визитах заранее.

— Превосходно, — я достал из кармана небольшую пачку банкнот и отсчитал необходимую сумму. — Вот задаток на три месяца вперед и дополнительное вознаграждение за ваше понимание.

Мисс Ходжес приняла деньги, быстро пересчитала и удовлетворенно кивнула.

— Очень хорошо, мистер Стерлинг. Полагаю, мистер О’Мэлли может въехать прямо сейчас.

Она извлекла из кармана передника большую связку ключей, выбрала один и протянула О’Мэлли.

— Квартира четырнадцать, прямо через коридор от мистера Стерлинга. Надеюсь, вы не шумный жилец, мистер О’Мэлли?

— Тише воды, ниже травы, мэм, — серьезно ответил О’Мэлли. — Моя мать всегда говорила, что я хожу как кот по росе.

Мисс Ходжес позволила себе легкую улыбку.

— В таком случае, добро пожаловать. Правила дома простые: никаких визитов после десяти вечера, никакого шума по воскресеньям и никаких домашних животных.

— Понимаю и полностью согласен, — О’Мэлли вежливо поклонился.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж, где располагались наши квартиры.

— Располагайся, — сказал я, когда О’Мэлли открыл дверь своего нового жилища. — Завтра у нас важная встреча. Нужно быть готовыми в девять утра.

О’Мэлли окинул взглядом скромную, но чистую квартиру. Кровать, комод, небольшой стол у окна, маленькая кухонная ниша. После жилья на Бауэри это, должно быть, казалось ему дворцом.

— Спасибо, босс, — сказал он с искренней благодарностью. — За все.

— Не стоит благодарности, — я похлопал его по плечу. — Доброй ночи, Патрик.

— Доброй ночи, мистер Стерлинг.

Утро встретило нас ярким солнцем и необычной для середины лета прохладой. Я проснулся раньше будильника, чувствуя странное возбуждение перед предстоящей встречей с Лестером Фриманом. Знаменитый дирижер был третьей знаменитостью в нашем плане продвижения универмага Фуллертона, и, пожалуй, самой капризной из всех.