— Разумеется, — я принял чек. — Ваш интеллектуальный подход часть того, что делает вас ценным для нашей кампании.

Когда О’Мэлли, приняв душ и переодевшись, присоединился к нам, я вручил ему выигранный чек:

— Заслуженная премия, Патрик. Великолепный бой.

О’Мэлли смотрел на чек с благоговением, словно не веря своим глазам:

— Пять тысяч долларов? Святые небеса…

Рейн с интересом наблюдал за нами:

— Вы необычная пара, джентльмены. Финансист, разбирающийся в боксе, и боксер, способный мгновенно адаптироваться к научному подходу. Пожалуй, ваш магазин действительно будет чем-то особенным.

Мы покинули «Золотую перчатку» ближе к вечеру. Воздух Нью-Йорка был наполнен влажностью с Гудзона и далекими звуками портовой жизни. Газовые фонари создавали ореолы в легком тумане, окутывающим улицы.

— Следующий на очереди Пол Уайтман, — сказал я, когда мы шли по улице. — Завтра утром у нас встреча в его студии на Бродвее.

О’Мэлли все еще рассматривал чек, словно не мог поверить своей удаче:

— Босс, я не знаю, как благодарить вас, — произнес он тихо. — Этих денег хватит, чтобы отправить мою сестру в колледж. Она всегда мечтала стать учительницей.

Я был тронут. Несмотря на свирепую внешность и боксерское прошлое, О’Мэлли обладал добрым сердцем и заботился о семье.

— Не стоит благодарности, Патрик. Ты заработал эти деньги.

О’Мэлли повернулся ко мне, его глаза блестели в свете уличных фонарей:

— «Не истинное золото блестит ярче всего, не все скитальцы потеряны», — процитировал он. — Йейтс. Вы напоминаете мне его героев, мистер Стерлинг. Человек, который видит дальше очевидного.

Я улыбнулся этому неожиданному литературному сравнению:

— А ты напоминаешь мне, что внешность часто обманчива. Немногие заподозрили бы в боксере знатока поэзии.

О’Мэлли рассмеялся, его голос эхом отразился от стен домов:

— «Не судите о глубине реки по ее поверхности», как говаривал мой дед. А сегодня я понял еще кое-что важное.

— И что же?

— То, что ваши стратегии работают не только на бирже, босс, — он похлопал себя по карману, где лежал чек. — Они работают везде, где нужно думать на шаг вперед.

Мы остановили проезжавшее такси и поехали в офис. День уже клонился к вечеру, а у меня впереди, как всегда, куча дел. И одно из них чертовски срочное, важное и опасное.

Такси высадило нас с О’Мэлли у здания, где располагался офис «Харрисон и Партнеры».

После прохлады вечернего бриза с Гудзона летний зной Манхэттена ударил с новой силой. Хотя солнце уже клонилось к закату, асфальт продолжал отдавать накопленное за день тепло, и душный воздух, казалось, застыл между небоскребами.

— Удивительный был бой, босс, — О’Мэлли все еще пребывал под впечатлением от спарринга. Влажные после душа волосы он зачесал назад, а его обычно суровое лицо сохраняло остатки эйфории.

— Пока мы с тобой отсутствовали, Харрисон, вероятно, уже покинул офис, но я уверен, что наш дорогой мистер Тейлор задержался, — сказал я, проходя через вращающуюся дверь. — Пойдем, нам нужно разыграть следующую партию.

Вестибюль встретил нас спасительной прохладой. Прохладный воздух редкая роскошь, которую финансовая элита Нью-Йорка ценила особенно в летние месяцы.

Джеймс, пожилой швейцар, дремал на своем посту, его серебристые усы слегка подрагивали при каждом вздохе. Мы тихо прошли мимо, не желая тревожить его сон.

Лифт плавно поднял нас на верхний этаж. В приглушенном вечернем освещении офис казался почти призрачным.

Большинство сотрудников разошлись по домам, лишь несколько преданных делу брокеров склонились над бумагами в дальних углах. Стрекот телеграфного аппарата давно стих, а запах сигарного дыма, смешанный с ароматами дорогого одеколона и полироли для мебели, стал менее интенсивным.

— Подожди здесь, — тихо сказал я О’Мэлли, указывая на кресло возле моего стола. — Наблюдай, но не вмешивайся, если не позову.

О’Мэлли кивнул с серьезным видом и сел, аккуратно положив шляпу на колени. В его глазах читалась абсолютная преданность, качество, невероятно ценное в моем положении.

Я направился к кабинету Паттерсона. Как я и предполагал, сам партнер уже покинул офис, но свет в приемной горел, и сквозь матовое стекло двери виднелся силуэт. Тейлор все еще был на месте, вероятно, разбирая корреспонденцию или готовя документы к завтрашнему дню.

Я постучал.

— Войдите, — раздался голос.