— Бери выше, Эллиан, Шол’Риан всё продумывает на десять шагов дальше таких как мы. И если он дал такое наказание в такой серьёзной ситуации, то… то он что-то да знает.

— Что-то?

— Больше чем я и больше чем ты.

— М-м-м, вот как.

— Чувствую в твоих словах скепсис, но поверь мне, сколь бы меня подобные Шол’Риану мудрецы не раздражали, но спустя свои века жизни могу сказать одно наверняка — они правы. Всегда правы.

— Я услышал тебя и осмыслю эти слова. Однако прежде я хочу задать личный вопрос.

— Задавай, если мне он не понравится, то я просто так и скажу, а отвечать не стану.

Удивительно спокойно и просто было говорить с Милраной. На порядок проще чем с любым из других эльдаров. Мы даже не пытались играть в нечто, что называется пляской намёков и догадок. Просто говорили прямо, а также в уме держали то, что никто из нас не пытается придать словам какой-то подтекст и двусмысленность. Было лишь то, что говорилось и воспринималось оно лишь так, как велит словарь. А слова использовались максимально простые и вот… разговор получается простой, понятный, лёгкий, после которого никто не обидится ни в душе, ни внешне.

В этом плане Милрана была простой даже не по меркам эльдар, а наверное в целом и по людям, и по другим расам. Потому общение с ней я ценил больше, чем общение с другими. Ведь она не грузила меня и позволяла расслабиться. Такое ощущение я испытывал довольно редко. А если взять ещё период подготовки к обряду для этого перерождения, то из-за слишком долгого общения с другими тзинчатами я изрядно вымотался.

— По твоим словам о Шол’Риане у меня сложилось впечатление, что ты знакома с ним несколько больше, чем обычные жители Ультве. Я бы хотел услышать эту историю, если она не слишком личная.

— В целом, она личная, но действительно не слишком. Её знают многие, удивлена, что тебе ещё никто не рассказал.

— Я не спрашивал. Не люблю беседы за чужими спинами. Особенно беседы за спинами тех, чьё мнение мне важно.

— Это комплимент?

— Это констатация факта. Пожалуй лишь общение с тобой не вызывает у меня… напряжения, ощущения какого-то склизкого лицемерия и после я не чувствую себя вымотанным, будто бы выложил всю душу наголо.

— О-о-о, тогда это точно комплимент, — улыбнулась Милрана, почувствовав эмоциональный настрой моих слов.

Это не было чем-то вроде флирта, просто прямолинейным желанием показать то, что проведённое вместе время имеет для меня особую ценность. Без какого-то особого романтического подтекста, ведь как женщину Милрану я не воспринимал в принципе. И дело даже не из-за её внешности, ведь такие вопросы меня интересовали уже далеко не в первую очередь. Слишком долго я жил, да и будем честны, с учётом технологий эльдар внешность изменить можно быстро.

Просто Милрана принципиального этого не делала. Как и вела себя как… как боевой брат, если угодно сестра. Это чувствовалось как в её поведении, так и в моём, и не было нигде никакого желания это менять.

— Я родилась на Ультве. Трижды сбегала и трижды возвращалась. После второго раза мне пытался помочь Шол’Риан. Но я была ещё более несносной, чем любой из живущих здесь юных аелдари. В первый раз, когда я сбежала, мне было больше всего обидно из-за родителей. Поэтому вскоре, спустя пятьдесят шесть лет странствий, я вернулась. Вновь попыталась найти свой Путь, прислушалась к отцу, почти стала достойным ремесленником, но… в один из дней всё равно ушла.

— Ты была ремесленником? И что же ты создавала?

— Ожерелья. Правда стиль мой нравился далеко не всем. Один раз кто-то даже сказал, что эстетики больше в ожерельях из зубов, что делают орки. Тогда я захотела сломать ему челюсть или нос, но сдержалась и просто вылила в лицо сок. Впрочем, для изящного и благородного Антари это было даже большим оскорблением.

— Антари такое сказал?

— Он тоже не всегда был таким, как ты его знаешь. Удивлена, что он вообще дожил до своих веков, а не помер в какой-то глупой попытке совершить подвиг.

— Так, и ты потом сбежала во второй раз…

— Да, потому что решила, что всё же… всё же это моя жизнь, а не жизнь моих родителей. Из-за этого мы до сих пор с ними не общаемся.

— Неужели даже спустя столько времени не смогли найти общий язык?

— Скорее просто перестали пытаться это делать. Они не нуждаются во мне, я не нуждаюсь в них. Да и вроде как у них там новые дети, так что… пути разошлись.

— Грустно.

— Почему же? Они дали мне всё, что должны были дать. И я знала их даже дольше, чем знают люди. Между нами не осталось каких-то обид, по крайней мере с моей точки зрения, — проходя по мосту произнесла Милрана, задумчиво взглянув на дно, где плыл гигантский стокилограммовый сом, своими губами поедая осевшую на дно пищу.