— Ох, что бы ты без меня делал, Эллиан, — в очередной раз вздыхал он, но тем не менее стоял рядом и тоже помогал сортировать книги.

— Перебирал бы книги без тебя, — спокойно ответил я, уже привыкнув к нытью Миалнрина и тому, что он всячески пытается казаться не только исключительным, но и набить себе цену, явно тяжко переживая тот факт, что на моём фоне он выглядел… как избалованный мальчик, а не как герой и авторитет, которым он так сильно хотел быть. — Тебе, кстати, тоже стоит приглянуться к некоторым из этих книг.

— Нет, меня конечно будоражат и вдохновляют некоторые отдельные истории других рас, но… конкретно в этом разделе я вряд ли найду что-то, что будет мне по душе, — честно признался Миалнрин, брезгливо пробегая пальцами по пыльным корешкам. — Предпочёл бы вообще некоторые из книг даже сжечь.

— Ох, сжечь? А знаешь кто ещё сжигал книги?

— Да наверное те, про кого они и написаны.

— Резонно, — усмехнулся я, беря в руки фолиант, в котором рассказывалось про инквизиторов Ордо Ксенос. — Но знаешь, возможно в этом и весь замысел?

— Какой ещё замысел?

— Попробовать понять неприятную тебе точку зрения, неприятную настолько, что хочется её раздавить и уничтожить. Ведь именно слушая то, что нам неприятно, мы и растём как личности.

— И что же может помочь мне вырасти как личность в… м-м-м… — протянул Миалнрин, взял случайную книгу, открыл её в случайном месте, где начиналась новая глава и в слух произнёс. — В словах инквизитора Грюнвальда, что считает нас за животных?

— Конкретно в этом томе, как я вижу по оформлению корешка, скорее всего просто собрана информация без слов автора. Цитаты, отдельные фрагменты деяний, возможно даже запечатлённые моменты тех событий, где и раскрывалась мудрость Грюнвальда. А также причины, по которым он считал нас не животными, а скорее… м-м-м… скорее теми, кто не смог удержать звёзд в галактике. Да, это читать неприятно, порой он прямо и оскорбляет нас, но тем не менее, возможно он видит те проблемы, которых не видели мы, раз допустили падение?

— Пусть лучше за свои Империумом следит, — хмуро ответил Миалнрин, но семя сомнения всё же было посеяно вновь и совсем скоро, подумав над моими словами, он решит проверить их.

Проверить, чтобы доказать, что я не прав. Но тем не менее он возьмёт эти книги, начнёт их читать и нехотя для себя найдёт и рациональное зерно в словах заклятого врага, что поклялся истребить не только всех эльдар, но и всех ксеносов в целом. Ведь может и не был Грюндвальд столь искушён в понимании тонких материй, но тем не менее понимал всю проблематику Тени, а также того как же важно унять демона внутри себя. И именно за то, что эльдар не смогли этого сделать, он и презирал их больше всего, а не просто за то, что у них уши острые или форма черепа другая.

Но мне конечно в этом Миалнрин никогда не признается. А я не буду пытаться его этим уязвить. Как роль, что мне решил предложить Шол’Риан, я отыгрывал не все сто. Не знаю действительно ли он догадался, что я могу быть не тем, за кого себя выдаю, но никакой скверны я вносить не собирался. Скорее наоборот, наставлял юных аелдари на правильный путь. Ведь меня они слушали, а значит я могу им объяснить почему надо слушать тех, кто умнее их, то есть тех самых мудрецов, которые в свою очередь обучат их тому, чему уже не смогу обучить я.

Большая ответственность, хотя ничего сложного в ней я не видел. Я даже толком ничего и не делал, просто… просто сортировал книги, занимался своим наказанием, а если ко мне кто-то из них подходил, то я старался помочь им решить проблему. Но не решить её за них, а именно помочь им двигаться в сторону пути, который проходил по меньшему количеству ошибок, чем те, через которые когда-то прошёл я или один из моих отголосков.

А в свободное время я унимал свою душу и зализывал раны, полученные после той битвы и поимки отголоска Убийцы. Душа её теперь была скованна, как и многие другие души, которые я поглощал. Они не были полноценными отголосками, потому что как правило получали крайне серьёзные повреждения. Тоже касалось души например Лазури, которая после легла в основу меча Переменчивого Совершенства.

В такой же заморозке лежали остатки души Агаты, которая очень сильно изменилась и превратилась скорее… скорее даже в тень собственной тени, но тем не менее что-то от неё да осталось. Здесь же были души некоторых гвардейцев, пары космодесантников, как лояльных, так и из моей варбанды, ну и частички Диалрии тоже были здесь. И на их основе возможно можно было создать нечто куда более интересное, чем они являлись по отдельности сейчас.

Новую личность, что будет обладать навыками ассасина и мышлением друкхари. Правда для такого проекта потребуется куда больше времени. Слишком много нюансов. Надо же сделать ещё и лояльным этот отголосок. При этом при переносе взять всё лучшее и отсеять худшее, вроде желания меня убить. А это всё дело тяжковатое, но вполне реализуемое, я уже видел девять способов это сделать, но какой из них лучше и эффективнее… тут придётся проверять опытным путём.

— Праздные и блаженные аелдари, мне жаль, что им придётся лечь в фундамент нашего возвышения, — произнёс Мордред, что следил за моей медитацией и от части помогал отделять отдельные лишние куски от собранного сырья в виде чужих душ.

— Придётся? Как бы мы сами не легли в фундамент чьего-то возвышения вместе с ними, — резонно заметил капитан Дрейк, что словно хитрый лис всё ещё думал о том, как бы подлизаться к Мордреду или вообще его заменить.

— Таков замысел Императора и… и этот замысел с каждым днём пугает меня всё сильнее, — поделился и своим мнением Алор, что видел тот Свет, что ныне спрятан в таких глубинах души, которые даже находил с трудом. — Спустя столько времени… столько осмыслений… я… я не могу поверить в то, что это Его план.