Шрифт:
«Нельзя раскисать! Нужно брать себя за то место, которое у меня пока не выросло, и жить дальше!» – подбадривала себя Валерия.
Она встала и пошла к Дахе. Та качала малыша, а он никак не успокаивался.
– Ты грудь ему дай, он успокоится.
– Грудь?
– Что ж такое свалилось на мою голову-то?
Валерия опустилась перед Дахой, развернула ее грудь и дала ребенку, он тут же стал присасываться и причмокивать.
– Давай, давай. Пока нет у мамки молока, но скоро будет много. Но нужно сосать, понял, мужик! Как назвала мальчонку?
– Лерия, имя дает глава клана, он решает!
– Понятно. Ты можешь его пока привязать к себе и носить с собой. Потом Беру нарисую колыбельную для него, может, что придумаем.
Предложение с колыбельной Бер принял с воодушевлением и с интересом принялся экспериментировать.
Ветки плохо гнулись, и не получалось заплести их в корзину, а стоило посильнее нажать, они ломались, что сильно его расстраивало, и он шел резать новые.
Помочь ему Валерия не могла, и это ее удручало, она не умела плести корзины и всех тонкостей не знала. Она подошла к Беру, когда он очередной раз пытался сплести колыбельную.
– Попробуй ветки положить на какое-то время в кипяток. Может, они станут упругие после этого.
Послушав ее, он так и сделал. Ветки гнулись, но плохо. На радость Беру, и этого хватило, чтобы создать шедевр для первобытной эпохи.
Валерия сделала матрасик в колыбельную и отдала всю свою ткань Дахе. Даха прижала ее к груди и улыбнулась. Девушка улыбнулась в ответ: хоть какой-то подарок она смогла сделать этому мальчугану. Темные кучеряшки виднелись из пеленки, бывшая акушерка научила Даху пеленать ребенка в кулек, как они делали это в роддоме. Карапуз лежал в кроватке и морщил носик, так хотелось его покачать, но мама ревностно охраняла свое дитя.
Девушка стояла и смотрела на ребенка, вспоминая своего сына и внука малышами.
На улице дождик,
С ведра поливает,
С ведра поливает,
Землю прибивает.
Землю прибивает,
Брат сестру качает,
Ой, люшеньки, люли,
Брат сестру качает.
Вырастешь большая,
Отдадут тя замуж.
Ой, люшеньки, люли,
Отдадут тя замуж.
Песня лилась и лилась, поднимаясь вверх, под своды пещеры. Валерия пела ее и не замечала, что все собрались вокруг нее и молча слушали.
Мысли ее были далеко отсюда, она пела колыбельную своему сыну. Казалось, что прошло уже много времени, но тоска не отпускала. Закончив песню, девушка вытерла слезы и обернулась. Все стояли вокруг и смотрели на нее. Она даже не сразу сообразила, что именно привлекло их внимание. Песня! Они никогда не слышали песен. Шел не пел в пещере, он боялся. Его голос можно было услышать, когда он собирал ветки. Он пел только те слова, которые запомнил из песни про Волгу. А у Валерии не было повода петь.
И она снова запела. У нее был красивый, звонкий голос. Пела «Подмосковные вечера», «Волгу», «Про рябину», и они слушали ее, сидя у костра.
На следующий день крики малыша эхом разносились по всей пещере. Даха нервничала и постоянно его прикладывала к груди, но он, почмокав, начинал опять орать.
– Что у тебя не получается? – Валерия посмотрела на орущего ребенка в руках у мамы. – У тебя молоко-то есть? Может, он просто кушать хочет?
Она проверила, и оказалось, что нет молока.
– Что ж ты будешь делать?! – всплеснула она руками. – Без молока ребенку не выжить! Давай попробуем ему дать молоко козы, но ты не прекращай его прикладывать к груди, поняла меня?
Даха утвердительно кивнула.
Валерия подоила козу, смочила тряпочку и, скрутив ее, дала ребенку, оставив второй конец в плошке с молоком. Ребенок сначала не брал в рот тряпочку, просто кричал, но почувствовал вкус молока, присосался и начал кушать. Наевшись, он успокоился и уснул. Даха улыбнулась и прилегла с ним.
В пещере наступила тишина, и все старались теперь его не разбудить, устав от его криков. Маес спал, почмокивая во сне, при этом он так мило морщил лобик. В стаде было три козы с козлятами, поэтому молока ребенку точно хватит.
Жизнь потихоньку налаживалась. Благодаря Беру, в пещере появились разные корзины, он в свободное от охоты время тренировался, и у него начало получаться. Девушка еще попросила его сделать маленькие деревянные пуговицы, потому что шнурки рвались, и приходилось их часто менять. Так у одежды появились деревянные пуговички цилиндрической формы.