Надо сказать, тирада Стаброва вызвала молчаливое одобрение соседа слева, коснувшегося пальцами края своей шляпы, и премилой улыбки барышни справа. Этим девица ввела в лёгкую краску лицо юноши. Сергею Петровичу даже показалось, что у его собеседника от досады потемнели усы и бакенбарды.

— Так -то конечно, господин спортсмен! — ухмыльнулся кондуктор.

И, верно, этот весёлый юноша сказал бы что- то ещё, но тут уши Стаброва опять словно сжались изнутри от грохота, просто прорезавшего вагон трамвая. В середине салона вырвало взрывом сиденье, разлетелись стекла окон вагона. Кондуктор вылетел на мостовую от взрыва, барышня пронзительно закричала. Трамвай остановился. Отчаянно кричали люди.

В ушах морского офицера стоял привычный звон, словно от разрыва трёхдюймового снаряда неподалёку. И всё стало привычным, напомнило войну, и тот последний бой на миноносце «Страшный». Но, странно, запаха пороха или взрывчатки он не почувствовал.

Стабров, привычно поднял упавшее кепи, мимоходом заметил, что с его лба капает кровь. Носовой платок тут же пошёл в дело, прикрыв рану, а головной убор занял своё место. Заняло это всё меньше секунды. Барышня сидела рядом, прикрыв лицо руками и плакала, субъект в пенсне положил рядом разорванную газету. Сергей Петрович, пригнувшись, вылез на мостовую к лежащему на спине кондуктору. Видимо, на него и пришлась часть взрывной волны. Из носа лежавшего сочилась кровь, но к счастью, он дышал.

Уже начали сбегаться обыватели, опять раздались крики:

— Это не иначе опять эсеры! Взорвали вагон, до чего дошли!

— Нет, анархисты!

Полицейский чиновник огляделся, и заметил рядом аптеку. Не раздумывая, поднял раненого и понёс к заветной двери, за помощью. Тяжести тела особо не чувствовал, только боялся, что опять на него накатит противная дурнота, последствие контузии. Но нет, голова оставалась ясной, как ни странно.

— Вот, сюда заносите, — закричал выскочивший на помощь аптекарь,

Он открыл и подержал дверь, и указал на нужное место. Умчался в подсобку, и вернулся с ватной подушкой.

— Сюда уложите, — и показал на топчан, покрытый клёёнкой, и подложил под голову раненого подушку.

— Надо вызвать врача, и полицию, — заметил Стабров.

— Сейчас… Вы телефонируйте, я пока попробую привести юношу в чувство… Забыл представится, фармацевт Рудольф Иванович Гердт.

Этот господин важно поправил свои простенькие очки в стальной оправе, и машинально коснулся рукавов белоснежного халата, одного из отличий его важнейшей профессии. Видно по всему, что человек занимал именно своё место, и любил свою работу. Да, без сомнения, аптека на этой улице могла гордится господином Гердтом!

— Сергей Петрович Стабров, — назвался и он.

Полицейский чиновник поднял телефонную трубку и начал разговор:

— Барышня соедините с участком полиции Тверской заставы…

Разговор много времени не занял, затем он сообщил в городскую больницу, что нужна повозка для раненого. Дело было, кажется сделано, и надо было осмотреть вагон. Странный всё же был взрыв…

— Позвольте, Сергей Петрович! — обратил на себя внимание фармацевт, — да и вы ранены! Сейчас я обработаю порез. Мало ли, вдруг инфекция?

Запах спирта резко ударил в нос, но руки Рудольфа Ивановича были просто золотыми, боли почти не чувствовалось. Вскоре Стабров выглядел весьма живописно, в своём наряде мотоциклиста и перевязаной головой.

— Вам тоже нужен доктор. А происшествием займётся городская полиция, отдохните, — заметил Гердт, когда его посетитель собрался уходить.

— Да я и есть полицейский чиновник, — ответил Стабров удивлённому обывателю, — должен идти, сами понимаете, служба!

ГЛАВА1 Опять на Петровке

Сергей Петрович сидел за столом, внимательнейшим образом смотрел на стакан с крепким чаем. Его только что принёс Сергей Игнатьевич Астафьев, дежурный. Внимательнейший и исполнительный сотрудник сыскной полиции, воистину незаменимый! Знал о всех происшествиях за текущий день, всю сводку составлял и докладывал без заминок. Вот и сейчас, стоило Стаброву добраться наконец, до места службы, то просто всё сыскное уже знало о досадном случае в трамвае.

— Что- нибудь ещё, Сергей Петрович? — заботливо спросил Астафьев.

Стабров и не заметил, что дежурный ещё здесь, в его кабинете. А морской офицер всё раздумывал, ехать ли ко врачу? Всё пытался понять себя, как он слышит, не звенит ли в ушах? Побаивался, а то как спишут под чистую, что мол стал Сергей Петрович полный инвалид, и может теперь катится к себе в село Стабровку Курской губернии! Осторожно повернул голову, боясь что сейчас заломит затылок, и твёрдо произнёс:

— Нет, Сергей Игнатьевич, благодарю за заботу… Идите…