— Вы слишком эмоциональны.

— Я нормальная, я пила зеленый чай, и моя нервная система до вашего появления была в относительном спокойствии. Какого хрена пугаете?

— И девушке не стоит так выражаться.

Как же он достал! И вообще, откуда он взялся? Вальтер был одет в пальто, под ним неизменная жилетка, но уже терракотового цвета, без головного убора и перчаток. Может, он йети, или в нем скандинавские корни, или… или я не знаю, кто он и откуда.

— Знаете что, давайте проясним ситуацию: вы мне никто, и делать замечания, а уж тем более воспитывать меня не нужно, поздно. Так что я выражаюсь, как хочу и перед кем хочу, вы не навязываете мне ваши правила, а если я захочу, то покину это место, когда мне будет угодно. Ферштейн?

??????????????????????????— Я вас услышал, Виталина Робертовна, но ваша свобода весьма иллюзорна, и вам она не нужна.

— Достал. — Я закатила глаза, не могу слушать его занудные, витиеватые и непонятные мне умозаключения. — Я гуляю, и не мешайте мне дышать свежим воздухом.

Спрятав руки в карманы, быстро пошла по дорожке, как раз в это время на телефон пришло сообщение:

«Ты думала, что я просто так сдамся и оставлю тебя в покое? Нет, не дождешься».

Паша. Хороший все-таки он парень, и когда читаю его сообщения, всегда улыбаюсь. Решила перезвонить:

— Доброе утро.

— О, принцесса снизошла до простого смертного? Очень этому рад.

— Извини, вчера совсем замоталась, потом мать устроила праздничный ужин, потом я устроила скандал и легла спать.

Опустила момент знакомства с «милыми рыбками» и свой острый оргазм, приправленный страхом. Даже думать и вспоминать не хочу как что-то грязное и отвратительно-мерзкое, стыдно становится.

— Понимаю, перелет всегда утомляет, плюс смена часовых поясов, к ней не сразу привыкаешь, плюс я слишком назойлив. Но я не мог и не могу просто так сдаться, упустив возможность завоевать сердце такой девушки, как ты.

Он так красиво говорил, слышала бы Ксюха, сказала бы, что я последняя дура, потому что не влюбилась еще в такого парня.

— Ну, все, все, ты меня уже очаровал.

— Ты на улице?

— Да, гуляю, ищу место, через которое можно сбежать из логова зверя.

— Я готов тебя украсть.

— Я согласна.

— Называй адрес, постараюсь приехать как можно быстрее.

Адрес у дома был, но вот найти его было трудно, дорога делала ответвление. Паша задумался, я пообещала выслать ему геометку, так будет проще. На этом и простились, а мое настроение улучшилось.

Было бы глупо сидеть неделю в четырех стенах, окруженных кедрами и соснами, с пираньями, Антошкой со взглядом извращенца, с противным Вальтером, матерью и отчимом, который для меня стал еще более загадочным. Нужно ограничить наше общение до минимума.

Когда вернулась в дом, мать, как ни странно, уже была на кухне вместе с Антоном.

— О, доченька, ты уже встала? Федор! Федор, где мой апельсиновый сок, у меня в горле все пересохло!

Появились Федор и сок, мать налила в него мартини и, сделав глоток, блаженно прикрыла глаза. Антоша улыбнулся, пираньи вчера выглядели симпатичнее, чем его улыбка.

— Я предлагаю съездить в город, развлечься, устроить шопинг, мне страшно смотреть на твою одежду. А давай купим тебе шубу? Да, точно, это будет подарок на Новый год, я так ничего тебе и не подарила.

— Спасибо, но не надо, моя одежда меня полностью устраивает. И у меня другие планы.

— Какие?

— Тебе будет неинтересно, хотела почитать в одиночестве. Отдохнуть от суеты, я и так вижу каждый день много людей.

— Как скучно, тогда придется ехать без тебя. Антон, ты должен обязательно составить мне компанию.

Инна поправила волосы, рукав шелкового халата открыл взору руку до локтя, я заметила синяки на светлой коже, стало как-то не по себе.

Сразу вспомнила наше ночное общение в кабинете, как мужчина сжимал на моем горле пальцы, как при этом не хватало воздуха, странно, что еще синяков не осталось.

Он что, ее бьет?

Спаивает, заваливает подарками, используя в качестве живой куклы, с целью прибрать к рукам компанию? Или Горн — просто садист? Вот же гад какой, надо обязательно узнать, кто такой Горн на самом деле и какие цели он преследует.

До приезда Павла было еще время, в свою комнату идти не хотелось, слушать мать и наблюдать за завтраком Антоши — тем более. А вот дом при дневном свете предстал совсем в других красках.

Если честно, я мало что помню из детства, лишь яркие мгновения чего-то конкретного. Картина на стене, скрип половицы на лестнице, окно с паутиной на чердаке, мой тайник, зеленая лужайка, как папа догоняет меня, а я прячусь за кустами шиповника. Аромат выпечки нашей домработницы тети Зои.