Шрифт:
Шла не за этим, просто поговорить, но пусть будет так.
— Нет, я не могу, это недопустимо.
Марина говорит громко, но сама прикладывает палец к губам, призывая молчать, и кивает.
— Хорошо, и не надо.
Я подыгрываю ей, выхожу, хлопнув дверью, снова щурюсь на солнце.
Как-то надо добраться до деревни и поговорить с бабушкой Марины, я помню ее, милая и добрая женщина. Странно, что какая-то тетя Зоя знает больше меня и называет Горна одержимым дьяволом.
Согласна с ней, он дьявол. Мой личный. Дьявол порока и соблазнения, о котором я стараюсь не думать.
Но получается плохо. Каждый раз, закрывая глаза, я вижу его. Каждый мой сон — это откровенное порно, в котором я отдаюсь ему в самых развратных формах. Голодная, дикая, но в то же время покорная.
Глава 23
Снова семейный ужин.
Мне хватило и одного, но сейчас за столом и Вальтер. Он из всех собравшихся самый приятный, как бы странно это ни звучало. Но к нему и его воспитательным моментам я привыкла.
Мать какая-то тихая, смотрит только на Горна, как преданная болонка, которая соскучилась по хозяину. Антон уткнулся в тарелку, этот, как нашкодивший пес, боится поднять голову. Вальтер спокоен, а Дмитрий Германович возвышается над всеми нами Зевсом с Олимпа.
Это все начинает напрягать.
Он приехал совсем недавно, и сразу стало заметно, как в доме изменилась атмосфера, воздух стал тяжелым. Марина так и не пришла и не принесла ключи, не знаю, что вообще с ней, но Федор деловито снует по коридорам и подносит нам блюда.
Сегодня тоже не пельмени и оливье, какое-то мудреное меню от молчаливого повара. У меня выдалась возможность увидеть его — высокий, огромный, как скала, восточный мужчина. Он так лихо орудовал топориком, разделывая ребра ягненка, что я даже засмотрелась. Но как бы я ни пыталась его разговорить, не услышала ни звука, лишь стук топорика.
Дом полон странных людей, это именно то, чего мне не хватало на каникулах, но хорошо, что скоро они закончатся и я вернусь в свой привычный мир. Соскучилась по Ксюхе, по язве Афанасьевой, надеюсь, ее кости срослись, по Авдееву Костику, спасибо ему, что не уронил меня на сцене, даже по занятиям и Белле скучаю.
И все, не будет ничего этого, вообще ничего. Не хочу видеть свою «семью».
— Как прошли эти дни без меня?
Горн задал вопрос, все посмотрели на него, но сам Дмитрий Германович прожигал взглядом меня. Не могу привыкнуть к этому, но с удивлением обнаружила, что мне этого не хватало. Того чувства, когда под кожей начинает растекаться горячая лава, когда воздух выходит из легких и покалывает кончики пальцев.
Мое тело помнит все, что Горн делал с ним. То, как я возбуждалась, как кончала на его пальцах и как получала удовольствие.
— Все хорошо. Я вчера была в клинике…
Мать начала тихо, я нахмурилась.
Что за клиника? Я считала, что они с Антошкой выбирают трусы в бутиках. Новые титьки? Подтяжка? Но Горн отреагировал странно. Повел подбородком, сжал челюсти, повернулся, посмотрел на свою жену:
— Инна, я просил тебя этого не делать. Или ты меня в первый раз плохо расслышала?
— Но… Дима…
— Я сказал: никаких «но»!
Удар ладонью по столу, звон посуды, кусок ягненка встал поперек горла.
— А что вообще происходит? Какая клиника? Мама, ты больна? — задаю вопросы, которые имею право задавать.
— Ничего, Вита, ничего не происходит, это не твое дело.
— Да, я смотрю, здесь все не мое дело. А то, что посторонний человек по каким-то своим причинам втерся к тебе в доверие и женился, то, что он оккупировал наш дом, по которому даже ходить нельзя, это вообще сущая ерунда, да, мама? То, что персонал запуганный и зашуганный, то, что его племянник-придурок распускает слюни, руки и член из штанов и портит мою одежду, это тоже так, ничего особенного. С меня хватит, я нагостилась и завтра улетаю в академию, к тому же каникулы подошли к концу.
Снова устроила скандал, это стало почти традицией — срывать семейный ужин. Если мне ничего не говорят, то какой вообще тогда смысл находиться здесь?
— Сядь за стол!
Повышенный тон Горна бьет по нервам, как хлыстом по спине.
— А то что? Что ты мне сделаешь? Я не боюсь тебя и знаю, чего ты добиваешься. Хочешь акций компании отца, моих акций? Так вот, нет, ты их не получишь, если только тебе не придется нас с матерью убить.
По спине стекает ледяной пот, внутри все скручивает ужасом и страхом, такого взгляда Дмитрия я еще не видела. Он приковывает к месту, как у зверя, готового в любую секунду кинуться и вгрызться в горло зубами, вырывая вены.