– Погодите! – Вскрикнула громче нужного, в нашу сторону сразу оглянулось несколько пар любопытных глаз.

– Вы что-то хотели?

– Простите, нас не представили, мы только говорили по телефону, Яна Вадимовна, - и, поняв, что это звучит слишком официально, поправила: - но лучше просто Яна.

– Алла Эдуардовна, - она прожала протянутую мною руку, - но можно просто Алла. Что-то не так с интервью? Я старалась быть корректной.

– Нет-нет, все вышло прекрасно…наверное, - я нервно покосилась в сторону топчущегося неподалеку Валерчика, опасаясь лишних ушей: - понимаете, я бы хотела кое-что спросить. Вы так хорошо говорили про созависимые отношения, про тираничных мужчин, это все звучало действительно…впечатляюще. Но мы не успели раскрыть еще один вопрос.

– Какой же?

Я взяла короткую паузу, чтобы правильно подобрать слова. Говорить об этом было больнее, чем разнашивать новые туфли (да, на размер меньше, зато какая скидка). Наконец я решилась и спросила:

– А если мужчина после развода шантажирует бывшую жену детьми?

Поразмыслив пару секунд, Алла уточнила:

– Это ваш мужчина?

– Что? Нет, конечно! – деланно удивилась я и снова оглянулась. Серпантин словно клеем намазанный, прилип к полу и не желал уходить. Он даже не старался делать вид, что не слышит наш разговор. Подслушивал, ясное дело. И чтобы не выдать врагу ни грамма информации, я прошептала, не разжимая рта: - Подруги.

– Что?

– Муж моей подруги, - уже громче повторила я, - понимаете, он угрожает на суде, что отберет детей.

– А муж этой вашей подруги был хорошим отцом, когда они состояли в браке?

От неожиданности я фыркнула, но тотчас успокоилась. Нужно вести себя прилично и держать лицо, если не перед психологом, то перед Серпантином, что все еще не отходил от нас, внимательно слушая весь разговор.

– Не припомню, чтобы она мне такое рассказывала.

– То есть, он не проводил с ними вечера, не читал книги на ночь, не купал, не кормил, не гулял?

– Нет, он не делал ничего этого, - резко оборвала я психолога, так как каждое новое слово отзывалось упреком лично ко мне. Он не делал всего этого с твоими детьми, потому что ты была плохой матерью и отвратительной женой. Он полностью оправдан, а тебя, милочка, на дыбу.

– А что же он тогда делал? – этим вопросом Алла вбила последний гвоздь в крышку моего гроба.

– Просто был…отцом, - стараясь как-то разрядить обстановку, я отшутилась, - ну типа должность такая, как главный дизайнер на спичечном заводе. И кабинет есть, и зарплата хорошая и звучит гордо, а из функционала только пасьянс косынка. Понимаете?

Психолог неуверенно кивнула.

– А что тогда делать? Точнее, что мне посоветовать подруге?

– Можете поздравить ее, - улыбнулась Алла, - ведь этому спичечному дизайнеру не нужны дети сами по себе, ему нужны эмоции, которые он провоцирует своими резкими заявлениями. Будь то печаль, апатия, страх или истерика.

– И что же делать? – повторила я, чувствуя что окончательно запуталась.

– Развестись, наконец. Закончить отношения и забыть о них. Разумеется, вам нужно поблагодарить мужа за все хорошее, оно ведь тоже было. Но в остальном, перевернуть для себя эту страницу, понять, что вы сама по себе ценная, сильная, справитесь со всем.

Решив, что наш разговор закончен, Алла улыбнулась и развернулась в сторону дороги, но я поймала ее за руку, в попытке удержать:

– А если не справлюсь? Если у меня не получится?! – я не сразу поняла, что мы обе перестали ссылаться на мифическую подругу и стали говорить…честно. Больно, зато по-настоящему.

– Если вы смогли выйти их отношений с абьюзером, то вы сможете вообще все. – Голос психолога звучал успокаивающе и просто гипнотизировал меня. Я болванчиком кивала на каждое слово, стараясь запомнить все, что сейчас слышу: - Понимаете, какая штука…когда мы боимся человека, когда мы наделяем его некой силой, которая, как нам кажется, может нас поразить, мы как бы даём ему право управлять нашей жизнью. Мы все действия подстраиваем под него. В общем, позволяем ему решать, как будет выглядеть твоя собственная жизнь. А так делать не надо.

– Но я и не делала, - соврала я, стыдясь перед посторонним человеком того, что она за пять минут рассказала мне про брак больше, чем я поняла за восемь лет.

– Конечно, не делала, Яна, - легко согласилась она, - потому что ты невероятно умная, сильная женщина и любая проблема тебе по плечу. Если мы закончили, я пойду?

Ткань пальто выскользнула у меня из рук, оставив на коже неуловимое ощущение тепла. Я была по настоящему потрясена услышанным и тупо стояла на месте, пока молодая женщина пробежала через парковку, открыла машину, попутно говоря с кем-то по телефону, и уехала прочь.

– Ну, привет, сладуся, я уж думал, ты с ней до утра тереть будешь, - неслышно подошел Серпантин. Я вздрогнула, при звуке его скрипучего как голоса, мои мысли все еще витали в другом месте. И я даже знала улицу и дом этого самого места.

– Что тереть?

– Лабать то есть, - и увидев непонимание на моем лице, Валера наконец смилостивился и перешел с тюремного диалекта на человеческий язык: - разговаривать. Я думал, ты будешь с ней разговаривать до утра.

– А, это, - в голове появился четко сформулированный план, что же делать дальше, и присутствие Серпантина сильно мешало. А потому я попросила: - Валерий, мне нужно позвонить, вы не против?