И горожане восхищенно принялись за дело. Зонтики весело закружились в воздухе — желтые, – как одуванчики, голубые, – как весеннее небо, розовые, – как цвет магнолии, красные, – как щеки после смеха, и зеленые, – как холмы вокруг города. Над всей улицей натянули тоненькие тросы, на которые подвесили эти маленькие купола радости.

Когда солнце пробивалось сквозь ткань зонтов, тени на мостовой становились цветными, как сказочная мозаика. Дети бегали между световыми пятнами, играя в радугу. Художники приходили с мольбертами, чтобы запечатлеть эту небесную крышу. Даже старый грач с той самой узенькой улочки, когда-то видел паровозы, сел на один из зонтов и довольно крякнул: "Вот это я понимаю – фантазия и её воплощение на одной отдельно взятой улице!"

Так зонтики, которые однажды решили не складываться, превратились в визитку города Ф., в оберег от серых мыслей, в символ радости и неожиданного счастья. И каждый год в тот день горожане празднуют Зонтиковый День — с музыкой, улыбками и объятиями под красочным небом.

О Роще поэзии в городе Ф.

В городе Ф., среди густой зеленой Рощи, спрятался целебный Источник, который знали все — от самого маленького школьника до старейшей бабушки с круглыми очками. С этого источника начинался прозрачный Ручей, который, как выяснилось, был незаурядным ценителем поэтических строк.

Говорят, что стоит только приблизиться к ручью с книгой в руках, как вода начинает журчать немного иначе — в ритме стиха. Если же кто-то тихо начнет декламировать поэзию — Ручей становится звонче, словно аплодирует своими брызгами. А когда никто не читает, он скучает и даже будто немного мутнеет.

Однако, он никогда не прекращает течь — даже в непогоду, когда ливень хлещет листья и небо гудит, Ручей все равно что-то мурлычет — то строчки из стихотворения о весне, то об осени, а иногда и придумывает собственные рифмы, которые можно уловить только слышащим сердцем.

Люди любят приходить в Рощу, чтобы делиться с ним стихами. Дети — своими первыми рифмами, влюбленные — строчками о нежности, пожилые люди — о воспоминаниях. И, конечно, все пьют воду из источника — потому что она, говорят, лечит не только тело, но и душу.

Со временем у Ручья появилась Поэтическая лавка, где оставляют тетради со стихами для чтения. А сам Ручей, как настоящий поэт, шепчет на ухо листьям деревьев: «Поэзия — это вода… только для души».

Кинотеатр с Большой мечтой

В самом сердце города Ф., среди старинных фонарей и уютных кафе, спрятан в местном Дворце культуры, стоит небольшой кинотеатр, который все называют просто Ф-Синема. Снаружи он скромный: несколько ступенек, вывеска со светящимися в темноте белыми буквами и запах попкорна, влекущий прохожих. Но внутри… внутри живет огромная мечта.

Этот кинотеатр давно мечтает стать настоящим театром. Не просто залом с экраном, а местом, где раздается живой голос актера, где шелестят кулисы, а занавес поднимается, открывая волшебный мир драмы, комедии, фантазии. Он мечтает о деревянной сцене, софитах, перевоплощениях и аплодисментах, которые катятся волной до самой крыши.

Днем Кинотеатр послушно крутит фильмы — старые и новые, документальные и сказочные. Но ночью, когда последний зритель уходит домой, он засыпает и видит сны. И в тех снах он настоящий театр. Ему аплодируют, его герои плачут и смеются, его декорации превращаются в города и лесные поляны, а он сам жив, как никогда.

Иногда, когда ночь особенно тихая, и ветер несет запах жасмина, кто-то может услышать, как изнутри Кинотеатра раздается приглушенный голос:

– Роль готова. Занавес! – И кажется, на мгновение экран мигает не светом, а сценической тенью.

Жители Ф. любят свой кинотеатр. И кто знает — возможно, когда-нибудь на его дверях появится новая табличка: «Городской Театр Кино и Мечты». А пока он тихо мечтает и ждет своего звездного момента.

Город Ф. и художники, разрисовавшие пространство

Когда-то в городе Ф. было тихо утром - только тени деревьев, шелест листьев и первый аромат кофе.

Но вот однажды утром на аллее центрального сквера появился первый художник — молодой парень с мольбертом, выцветшей панамкой и глазами, видевшими красоту в каждом отблеске солнца.

Он рисовал скамеечку, которую обычно никто не замечал, но на холсте она выглядела как трон в королевском саду.

Это увидел еще один художник – пожилой человек с длинной седой бородой и потёртой коробкой акварели. Затем подошла девушка-подросток с маркерами.

А потом еще одна бабушка с цветными карандашами. Их становилось всё больше – на площадях, в парках, даже на крышах и автобусных остановках. Художники вышли на пленэр.

И произошло чудо: город обрадовался. Деревья стали ровнее, тротуары чище, дома — словно выпрямились, чтобы их лучше было видно из-за мольбертов.