Восемь пар глаз смотрят спокойно и уверенно. Они здесь, потому что уже всё решили. Они здесь, потому что уже мертвы, несмотря на то что у половины есть семьи, родственники, друзья и коллеги. Были. Каждый из стоящих напротив Соцуюки Шина солдат — «надевший черное». Половина, та, что с семьями и друзьями, стала ими полторы недели назад, остальные — уже давно. Приняв решение, а затем и Снадобье, они умерли. Назад дороги не было.

— Мы отдавали свои жизни, мы пачкали свои руки, всё это мы делали ради страны! — повысил голос бывший генерал, — А оказалось, что нас считали просто сторожевыми собаками, подъедающими расплодившихся лис! Когда мы обнажили клыки на нечто куда более опасное, чем обычную банду отморозков, мне выстрелили в спину. Вас — убрали, заставив подчиняться приказам предателя. Отправили дальше выполнять строго определенные изначально роли. Вы сделали иной выбор.

Да, они ушли. Исчезли. По призыву Шина Соцуюки, единственного человека с безукоризненной репутацией. Однако, теперь его считают преступником. Теперь его возможности начинаются и заканчиваются лишь ими, восемью солдатами, оставшимися верными не присяге, а долгу. Точнее, их девять. Сейчас в строю все, включая генерала.

Последний бой.

— Мы не можем найти виновных, не можем их расстрелять! — чеканил генерал, — Но мы можем открыть глаза людям на происходящее. Заставить их думать, тревожиться, искать. Они, граждане этой страны, сделают за нас нашу работу! Иного не дано!

— Хай! — коротко и слаженно отвечает восьмерка. Им, этим людям, не нужна эта речь, Шин это прекрасно знает. Ему тоже. Однако, эти слова, что он произносит, должны быть сказаны здесь и сейчас. Им, глаза в глаза. Он отдает им честь, а солдаты, которые прямо из этого кабинета уйдут на свои последние миссии, отдают честь ему. Время самого Шина тоже близится, но за ним последний акт операции, поэтому генерал проживёт чуть подольше.

Достаточно долго чтобы, простившись со своими людьми, переехать с всего одним человеком на другую конспиративную квартиру. Последнюю из них. Всё-таки, специальные службы Японии не зря едят свой рис.

— Новости? — сухо бросит Шин, видя, что Ивао Хаттори только что подключился к сети снова.

— Никаких, — качнет бывший детектив головой.

— От дрона тоже?

— Разумеется, — Спящий Лис повернулся на старом крутящемся стуле, уставившись на напарника, — Ты до сих пор недооцениваешь этого человека.

— Меня коробит из-за того, что ты на операцию по отвлечению Акиры из города затратил в пять раз больше усилий, чем на нас с парнями, — признался Соцуюки, вытаскивая из бумажного пакета, что он принес с собой, бутылку саке, — Знаю, что так надо, но не могу принять.

— Я просчитываю риски, а не ты, — построжел тот, кто раньше с кровати не мог встать без пары инъекций, — Если Кирью бы вычислил, что именно мы планируем сделать, то у него вполне могли бы возникнуть мысли нам помешать…

— Еще успевает, — выпив, Шин демонстративно посмотрел на часы, — Два часа у парня есть.

— Не успеет. Он не бог, — покачал головой его собеседник, — Хотя и жаль. Даже очень.

— Это почему?

— Богу можно молиться. Его можно упросить… — грустно усмехнулся Ивао в ответ, — … а наш знакомый гораздо… выше этого.

— У него на подобное нет времени?

— Именно, друг мой. Как там Мана?

— Они с Микой уже в аэропорту. Та следит, чтобы девчонка не стащила чей-нибудь телефон. Абсурд…

Девушек убирают из страны. Ради их безопасности. Да, у Маны возникнут кое-какие проблемы в России, потому что деньгами её не снабдят, а документ не вернут, но это элементарные сложности, решаемые через консульство Японии. Всё, что им было нужно — убрать её из страны на пару дней, не дать связаться с мужем. Тот должен… опоздать. Вообще, это единственное, что требуется здесь и сейчас от Кирью Акиры. Опоздать.

Все остальное — маленькие бонусы. Прощальный щелчок по носу от Хаттори.

— Шин, прекрати. Мы и так идем на смерть, чтобы дёрнуть за усы всех тигров, а ты возмущаешься, что самый тебя бесящий, причем невинный, останется живым. Лакай свою отраву и прощайся с парнями, а я пока поработаю.

— Последний вопрос, Ивао. Самый, наверное, важный из всех, что я тебе когда-либо задавал. Эти люди… этот Темный мир… они точно справятся? Мы, считай, все самое важное оставляем на них. Самое-самое… Мне нужно знать.

Конечно, ему было нужно. Если Темный мир не выполнит своих обязательств, то всему, над чем они так усердно работали последний месяц, придёт конец. Снадобье попадет на улицы, тысячи подростков примут проклятую пилюлю. За ними, чтобы не отставать в силе, чтобы не быть униженными, Снадобье примут десятки тысяч. Дефицит пищи приведет к борьбе за неё. Усиливающее лекарство начнут принимать, чтобы выжить, чтобы стать сильнее. Страна прекратит быть. Останется лишь гигантский полигон, на который будут сбрасывать пищевое довольствие, но обязательно так, чтобы ради еды дрались. Обязательно.