— Виталия!

Клянусь, у меня даже волосы на затылке зашевелились. Я резко выпрямилась на стуле и прижала руку к груди, давая понять, что нахожусь в глубоком шоке.

— После возвращения из драконовых земель вы сможете использовать все материалы для защиты профессорского знака! — быстро проговорил Крован. — Вам не придется тратить молодость на лазание по лесам и болотам! Достаточно просто залезть в болото у драконов и выловить нечисть! Вы ведь хотите стать самым молодым профессором бестиологии в истории нашего королевства?

Умеет он выдвигать предложения! В отличие от родолесских, все бестии драконовых земель были двуликими. Получить профессорский значок за исследование необычной нечисти — плевое дело.

— Нет, я хочу, конечно, — осторожно кивнула я, выискивая в ректоре признаки помешательства, но со стороны он вроде выглядел здоровым, разве что сильно взбаламученным. — Но, господин Крован, почему вы этого хотите? Расстались мы, будем честными, плохо.

Он упал в кресло и признался:

— Драконы потребовали бестиолога со знанием рамейна.

— Это не проблема, — заметила я. — Половина наших преподавателей знает драконий язык.

— Они хотели молодого и энергичного бестиолога-практика, госпожа Егорьева. Такого, как вы!

— Полагаю, вы сможете подобрать кандидатуру.

— Королевская канцелярия указала в письме ваше имя! — прикрыв глаза, вынужденно признался Крован. — Вы приезжали на королевский бал и по-дружески общались с драконами. Дворец посчитал, что вы лучшая кандидатура для этой миссии. А тут такая неловкость…

— Вы отправили меня в отставку из-за вашего сына, — мстительно подсказала я. — И впрямь, большая неловкость.

Удивительно, но ректор почувствовал себя неловко. Он кашлянул в кулак и с фальшивой улыбкой предложил:

— Госпожа Егорьева, давайте начнем с чистого листа! Кто старое помянет, тому глаз вон.

— Кстати, как у Евгения глаз? — невозмутимо спросила я. — Зажил?

От нервного тика у Крована сократился на щеке мускул. Он не смог удержать даже притворную улыбку, ведь история с его сыном случилась возмутительной, с какой стороны на нее ни посмотри.

На выпускном балу Евгений внезапно перепутал чашу малинового пунша с бутылкой крепленого вина, прилично набрался и, не обремененный крепкой моралью, попытался зажать меня в уголке. Я честно пыталась воззвать ректорского отпрыска к здравому смыслу. Даже если разница в возрасте чуть больше трех лет, где это видано: приставать к преподавателю? Однако взывать к тому, чего человеку не отсыпали при рождении, бесполезно. Кретина отрезвил и привел в чувство удар в глаз.

Отец, разгневанный видом побитого сына, обвинил меня в нападении на невинного мальчика, попрании преподавательской этики и потребовал написать прошение об отставке по собственному желанию. Я уже пребывала в такой ярости, что с радостью швырнула это прошение ему в лицо. Сначала собрала вещи, а потом отправилась собираться мыслями в родительское поместье.

Видимо, ректор Крован тоже хорошо запомнил некрасивые подробности скандала. Он нервно оттянул ворот рубашки пальцем, потом кашлянул и, нервно зазвенев крышечкой, отхлебнул из хрустального стакана водичку. Возможно, отстаивал специально для любимого кактуса, стоящего на столе возле письменного набора, но колючему приятелю сегодня не повезло. В отличие, от меня.

— Госпожа Егорьева, как отец Евгения я хочу извиниться перед вами за тот вопиющий инцидент, — через силу начал он. — Мой сын раскаивается в содеянном.

— Публично, господин Крован, — сухо произнесла я.

— Простите? — Ректор вопросительно изогнул брови.

— Я хочу публичных извинений от вас с сыном.

— Но дело же деликатное, — замялся он. — Не в газете же написать?

— По-моему, отличный план, — кивнула я.

Возникла долгая пауза. Было заметно, как ректору не по нутру объявлять на весь белый свет, что воспитание у его золотого мальчика такое себе, паршивенькое.

— Я организую статью, — проскрипел он. — Поверьте, вам не придется терпеть моего сына в академии. Через неделю Евгений отправляется на обязательную службу в Горский корпус ловцов.

— На юг? — протянула я с издевательской улыбкой. — Разве Залесская академия больше не отравляет выпускников в Стужевск?

— В северный корпус не требуются бестиологи, — соврал он.

— Но вы же найдете для своего сына местечко? — уточнила я. — Помнится, после выпуска я просила поменять место службы, и вы лично мне сказали, что север закаляет характер.

— У Евгения слабое здоровье. Он легко простужается.

Мы оба знали, что здоровье у ректорского сына не уступает драконьему.