— А будешь рисовать нечисть, — напомнила я.

Художник облокотился о стол и с подозрением сощурился в мою сторону.

— Мне кажется, или тебе не очень понравились рисунки в альбоме? Скажи мне правду, что ты думаешь о моих иллюстрациях?

— Ну раз правду… — протянула я. — Ты в курсе, сколько ног у пасечника обыкновенного?

— Четыре! — высокомерно заявил Янгель. — Я изучал нечисть в бестиарии и знаю о ее внешнем виде все.

— Если верить твоим рисункам, то восемь.

— Он похож на паука! — выпалил он.

— Он похож на собаку, но ты нарисовал лишние лапы. Везде! На каждой гравюре есть лишние конечности. Пасечник — не единственная жертва твоего вдохновения.

Ян поменялся в лице, выпрямился на стуле и спрятал руки под крышку стола. Некоторое время он рассматривал меня глазами смертельно обиженного гения.

— Знаешь что, Виталия? — наконец вымолвил он. — Я художник!

— И?

— И так вижу! — с пафосом воскликнул он, привлекая к нам любопытные взгляды других посетителей. Не то чтобы они не замечали, что за соседним столом обедают два иноземца.

— Ты оформлял методические пособия, — сухо напомнила я. — Всем без разницы, как видишь ты, важна достоверность. Ничего личного, Янгель… Как тебя все-таки в миру зовут?

Он помолчал, отхлебнул морс и буркнул:

— Январин.

— А? — не поняла я.

— Январин Лунецкий меня зовут! — резковато представился он.

Ровно в этот момент, едва не слетев с петель, дверь заведения с грохотом раскрылась. Внутрь ввалился десяток плечистых мрачных стражей в боевой амуниции. В смысле, с оружием, в кожаных доспехах и даже в шлемах. Понятия не имею, как они не получили теплового удара под южным солнцем.

Посетители ошеломленно замолчали. Мы тоже, мягко говоря, опешили. Мощные парни окружили тесным кольцом наш стол. Ян окончательно сошел с лица, скукожился на стуле и выдавил:

— Они пришли за мной… Скажи им, что я все верну.

— В каком смысле? — не поняла я, чувствуя, как от напряжения магия начинает покалывать кончики пальцев.

Трясущейся рукой художник молча вытащил из сумки обломок острого узкого камня и пристроил на стол между тарелок.

— Ты унес клык владыки?! — воскликнула я. — Тебе сувенир, что ли, захотелось?

— Да я не собирался, — болезненно поморщился Ян. — Не знал, куда спрятать.

— И спрятал у себя в сумке, — с издевательской интонацией протянул знакомый голос.

Илайс, незаметно и неслышно возникший из-за спин сотоварищей, уселся на стул. Он поднял глиняный стакан с кисловатым морсом, осушил парой глотков и со стуком поставил обратно. Зрачки стали узкими, а глаза злющими.

— Значит, вы здесь сидите и едите? — проговорил он.

Ян чуток съехал на стуле, словно хотел спрятаться под крышкой стола.

— А что вы нам прикажете делать, гостеприимный вы наш? — нисколько не впечатлившись грозным видом, спросила я. — Помереть от голода?

— Четыре часа поисков, — принялся перечислять Илайс, загибая пальцы. — Два отряда драконов подняты в небо. Прочесали полгорода. Госпожа бестиолог, демон вам под бантики, вы засланный шпион? Как вы умудрились так ловко спрятаться?

Я откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.

— Опыт.

— А правило «стой, где потерялась» вам незнакомо? — рыкнул Илайс с басовитым совсем нечеловеческим раскатом, и на шее весьма выразительно появились серебристые чешуйки.

— Мы стояли, — вкрадчиво ответила я. — Больше двух часов ждали в пещере.

У Илайса сделался на редкость идиотский вид, привлекательному мужчине совершенно неподходящий. Он моргнул, вернув себе нормальные глаза. Почесал шею, заставив драконий покров втянуться в кожу, и осторожно спросил:

— Хотите сказать, что стояли в саду драконов и ждали, когда мы к вам подойдем?

— Именно это я и говорю! — вызверилась я. — Мне на рамейне повторить?

Дракон кашлянул и скорчил сконфуженную мину.

— Да нет, я вас понял… — пробормотал он и с озабоченным видом оглядел стол: — Может, вам еще что-нибудь заказать? Рыбу с песней? Ягодного вина?

— Спасибо, вчера напробовались.

— А что со мной-то будет? — голос у Яна сорвался на фальцет. — Меня бросят в темницу за вандализм?

— Друг мой, — устало посмотрел на него Илайс, мигом вернув привычную ироничность, — если в Хайдесе начнут бросать в темницу каждого, кто отламывает клыки у каменных драконов, улицы опустеют. Хорошо, что статуи сами восстанавливаются, иначе у нас будет сад беззубых владык.