— Собрать все три артефакта — непростая задача в нынешние времена, — Палпатин задумчиво покачался на стуле, рискуя упасть. — Мне может понадобиться ваша помощь, Ксенофилиус.

— Я с радостью помогу посланнику великого предка, — закивал Лавгуд. — Всё, что в моих силах!

— Хорошо, — удовлетворённо улыбнулся Палпатин и поднялся. — Тогда я вас покину, дорогой друг. И воспользуйтесь известным вам способом, чтобы забыть наш разговор. Провожать не надо, я перемещусь сразу из вашего дома.

После исчезновения Лонгботтома Лавгуд сел на пол там, где стоял. Он запрокинул голову и облегчённо выдохнул. В мыслях Ксенофилиуса ужас смешивался с восхищением. Впервые в жизни он находился с кем-то рядом и не слышал, что думает этот человек. Это было потрясающе и в то же время ужасно. Внезапно в голове возникли последние слова того, кто скрывался за маской Лонгботтома.

Ксенофилиус вытянул руку и истово пожелал, чтобы палочка прилетела. Над его головой раскрылась створка шкафа, и на лицо Лавгуда высыпалась пачка муки, сделав его ещё белей. Но главное — в шкафу лежала волшебная палочка, которая всё же оказалась в его руке. Ксенофилиус немедленно приставил её к голове и привычно выпалил: «Обливейт!» В кои-то веки его желание забыть всё полностью совпадало с просьбой заказчика.

Гарри, Рон и Гермиона Грейнджер были уверены, что профессор Снейп хочет украсть Философский камень. Невилл даже поругался с ними. Он пытался доказать, что профессор не настолько безумен, чтобы идти против Дамблдора. Особенно Невилла напугала идея ребят пойти и спасти камень самостоятельно. Как будто все они могут хоть что-то противопоставить любому из преподавателей. Даже мадам Хуч просто разгонит их школьной метлой. Что же говорить о Снейпе, который, по слухам, являлся адептом тёмной магии и очень сильным волшебником? Ему будет достаточно просто щёлкнуть пальцами.

Одним словом, Невилл хотел спасти друзей от неразумного поступка. Поэтому он тихо вышел из комнаты, спустился в общую гостиную и забрался с ногами в кресло прямо возле выхода. Укрывшись пледом, он постарался сделаться незаметным. Вскоре спустились Гарри и Рон, а из женского крыла в общую гостиную вошла Гермиона.

— Ну что, все готовы? — прошептал Поттер рыжему приятелю и девочке. — Тогда идём. Надо спасти Философский камень. Если Снейп отдаст его Волдеморту, мне крышка!

Невилл услышал громкий шёпот товарищей и немедленно проснулся. Мальчик сбросил плед и встал во весь рост напротив выхода.

— Это дурацкая затея, Гарри! Вы ничего не сможете сделать Снейпу, только сами пострадаете! Я вам уже тысячу раз говорил. Это не он!

— А кто ещё? — разозлился Рон. — Снейп это! По нему сразу видно, что летучая мышь — пособник тёмных сил!

— Тем более, я вас не пущу, — сжал кулаки Невилл. — Надо было сказать декану или директору о ваших подозрениях!

— Да говорили мы! — прошипел Поттер. — Макгонагалл пообещала баллы с факультета снять, если увидит нас в коридорах после отбоя.

В этот момент Гермиона просто достала палочку, наставила её на Невилла и скомандовала: «Петрификус тоталус!»

Мальчик грохнулся лицом вниз, и только кольцо, подаренное отцом, позволило ему остаться целым. Перелом носового хряща с последующим проникновением в мозг мог бы плохо кончиться для мальчика. Однако кольцо сработало и даже послало сигнал Палпатину.

Невилл уже не слышал, как троица подростков, невнятно извиняясь для самоуспокоения, перевернули его на спину. Они посмотрели, что он не пострадал, облегчённо вздохнули и ушли, оставив Невилла валяться на холодном полу.

Мысль, что магистр Йода уже пятьсот лет живёт в этом мире, казалась пугающей и возбуждающей одновременно. Палпатин всей душой хотел окончательно уничтожить зелёного магистра. Бывший ситх с нетерпением ожидал встречи с давним врагом, который жил в этом мире под маской Фламеля. Шив понимал, что это будет непростая битва. Он не рассчитывал на лёгкую победу, но желал её до дрожи в пальцах.

Лонгботтомы не относились ни к светлым, ни к тёмным магам. Они были природниками, способными использовать обе стороны силы одинаково хорошо. Однако подобный универсализм делал их менее могущественными по сравнению с семьями, которые посвятили себя исключительно одной стороне магии.

Шив вспомнил об ордене Дже’дайи, от которого произошли ситхи и их противники. Древние пользователи силы проповедовали баланс энергий, но история доказала, что их идеи во многом утопичны. Истинные повелители тёмной стороны каждый раз демонстрировали родной вселенной, что гораздо лучше приспособлены для власти и войны, чем сторонники светлой стороны. Он сам тому блестящий пример. На момент активации «Приказа шестьдесят шесть», после которого численность джедаев значительно сократилась, светлых было больше десяти тысяч против него одного.