В общем, знакомство оказалось плодотворным, и Палпатин больше не жалел, что Скитер так и не явилась. Вряд ли в присутствии корреспондентки старый волшебник был бы настолько открыт.

Каково же было его удивление, когда на следующий день в «Ежедневном пророке» обнаружилась блестящая статья о работе фонда поддержки ветеранов Аврората и ДМП. Даже были цитаты из их разговора с Чангом и фотографии в беседке старика. К счастью, того, как они размахивали мечами на краю обрыва, поливая друг друга заклинаниями из палочек, в газете не оказалось.

В обед к нему прилетела сова от Скитер. В письме Рита называла сумму за статью. Жадничать Шив не собирался и тут же прикрепил к лапке птицы мешочек с галлеонами. Неизвестно каким образом, но журналистка превосходно выполнила его заказ.

«Теперь у англичан сложится хорошее мнение о фонде, — ухмыльнулся довольно Палпатин. — А это скажется на моей популярности».

Однако играть в саббак, не взяв полностью под контроль генератор случайностей, бывший ситх не собирался. Использовать только одну газету для своих целей было не в его правилах. Палпатина заинтересовал журнал «Придира», который выпускал волшебник по имени Ксенофилиус Лавгуд. Независимая пресса, которая дует в одну дудку с официальным изданием, прозвучит ещё убедительней, если не пользоваться этим приёмом слишком часто.

Лавгуд жил около небольшой деревушки на южном побережье Англии. Здесь обитало ещё несколько волшебных семей, включая старых знакомых. Где находится «Нора» Уизли, Палпатин нашёл в памяти Фрэнка, и найти дом издателя маленького журнала не составило для него большого труда. Жилище волшебника было похоже на вкопанный в землю уродливый звездолёт Техносоюза класса «Баллон», что весьма позабавило Палпатина.

Поднявшись по ступеням, он уверенно постучал в дверь. Ему открыл высокий светловолосый волшебник, одетый словно маггловский хиппи. Едва увидев Палпатина, тот в ужасе заорал и попытался захлопнуть дверь. Вот только Шив ловко подставил ногу и не дал волшебнику это сделать.

Послушав несколько секунд, как Лавгуд в панике мечется по дому в поисках палочки, Палпатин вошёл внутрь. Собирая информацию об издателе журнала, Шив не обратил внимания на слухи о том, что эта семья ненормальных, но теперь, похоже, убедился в этом воочию.

Увидев его на пороге кухни, Лавгуд, едва не запрыгивая в мойку, беспомощно заголосил:

— Не убивайте меня, прошу вас. Я всего лишь хранитель знаний. Умоляю! Мерлин! У вас, нарглов, вокруг разума нет, сплошная тьма!

«При чём тут нарглатчи, кошки с Орто-Плутония?» — не понял Палпатин, с подозрением слушая сумасшедшего мага. — «Нужно разобраться, как он с настолько дырявой головой управляется со своим журналом».

И вдруг взгляд бывшего ситха прикипел к амулету, висевшему на шее Лавгуда. На дневнике Экзар Куна, который Шив уничтожил в прошлом году, был выдавлен такой же символ.

— Успокойтесь, мистер Лавгуд, — Палпатин осторожно присел на стул. — Меня зовут Фрэнк Лонгботтом, и я вовсе не собираюсь вам вредить. К вам меня привело любопытство. Сколько вы хотите за вашего «Придиру»?

Лавгуд быстро-быстро заморгал, пытаясь понять, о чём говорит страшный гость. К своему ужасу, Ксенофилиус не смог прочесть его мысли. От человека с добродушной улыбкой не ощущалось ничего. Лавгуд прикрыл глаза, сосредоточил всю силу родового таланта до последней капли и внезапно почувствовал, что рядом находится нечто непередаваемо страшное. Тьма, жажда власти, а ещё безумная ярость, возведённая в абсолют. Чужой, холодный разум был подобен космической пустоте!

Гость с лёгкой улыбкой продолжал ждать его ответа, не выказывая никакой агрессии. Однако Ксенофилиус ощутил каждой клеткой тела, что сидящий напротив маг — абсолютное зло, неведомо как попавшее на Землю. Тем не менее, собрав крохи решимости, он одними губами обречённо прошептал:

— Мой журнал не продаётся…

Палпатин внимательно посмотрел в глаза сумасшедшего волшебника и тонко улыбнулся. — Тогда на время оставим мою просьбу. Расскажите мне про медальон, который висит на вашей груди. Откуда он у вас?

Сердце Лавгуда бешено заколотилось. Посмотрев прямо в блеснувшие золотом глаза улыбающегося чудовища, он не посмел солгать, хотя никому не рассказывал про наследие, даже любимой дочери.

— Основатель рода Лавгудов был пришельцем из другой реальности, невероятно могущественным магом, — негромко начал Ксенофилиус. — В те далёкие времена предка так боялись, что многие называли его Смертью. Он подарил миру три могущественных артефакта и наказал нам, своим потомкам, отслеживать их местонахождение. Когда-нибудь он вернётся в наш мир во главе неисчислимой армии слуг и заберёт свои артефакты! А мы, Лавгуды, поколениями собираем информацию о том, где находятся священные реликвии основателя! — и беловолосый хиппи бережно поцеловал свой медальон.

Палпатин понял, чьими потомками были Лавгуды. Ему настолько захотелось рассмеяться, что он с трудом сдержался. «Глупые дикари! Как будто ситху из Старой республики было хоть какое-то дело до потомков, оставленных на Земле». Однако на этом можно было сыграть.

— Я… посланник великого императора вселенной! — Палпатин пафосно поднялся со стула. — И он рассказал мне о миссии вашего рода, Ксенофилиус. Экзар Кун лично приказал мне доставить ему ключи!

Лавгуд со всевозрастающим восторгом уставился на бывшего ситха и вдруг бухнулся на колени.