— Джинни, очнись, ну же! — словно заведённый кричал он. Во все стороны от мальчика пыхнуло энергией. На большом пальце одной из каменных ступней лежал раскрытый дневник. Как заметил Палпатин, в него были встроены те же чары с отпечатком, как и в кольце. Как только магия Поттера коснулась артефакта, мгновенно активировался слепок создавшего дневник волшебника.

Что там болтает полупрозрачная фигура смазливого паренька лет семнадцати, бывший ситх не слушал. Шив внимательно исследовал статую в поисках механизма, который открывает вход в алтарный зал. Здесь требовалась та же родовая способность Слизеринов, с помощью которой гриффиндорец открывал все двери.

Палпатин посмотрел вниз, где Гарри Поттер стоял, уставившись в стену. Мальчишка явно пребывал в видениях, насылаемых артефактом. Внезапно тот отошёл назад на несколько шагов, поднял голову к статуе и крикнул во всю мощь:

— Говори со мной, Слизерин, величайший из кха-кха, хшшшш…

Голос гриффиндорца надорвался, и окончание фразы тот прошипел, невольно открывая проход к алтарному залу.

«Чу-удно! — обрадовался Палпатин. — Пока Поттер наслаждается миром иллюзий, я успею там всё осмотреть». Едва челюсти статуи достаточно раскрылись, Шив немедленно направил метлу в появившийся вход. Алтарный зал был таким же большим, как и тот, в котором остался Поттер. В середине помещения находился красивый фонтан, в центре которого разместился огромный драгоценный кристалл. Миллионы граней переливались разными цветами. Красный и золотой перетекал в зелёный и серебряный. Когда Палпатин стал облетать фонтан по кругу, цвет камня изменился вначале на синий и бронзовый, а затем на чёрный и жёлтый.

В аурном зрении от камня во все стороны расходились толстые канаты энергии. Шив задумчиво почесал бровь. Основной контур располагался здесь, рядом с жертвенной площадкой. Лишь небольшая часть управляющих структур шла наверх. Чтобы запустить необходимый ритуал, требовалось совсем немного магии. Однако наличие жертвенника как бы намекало, что кажущаяся лёгкость магического обряда таит в себе ловушку для самонадеянных волшебников.

Чтобы замкнуть управление источником Хогвартса на собственную ауру, требовалось принести в жертву определённое количество магических существ или волшебников. Палпатин с сомнением покосился в сторону прохода, где внизу Поттер продолжал разговаривать сам с собой. Двух худосочных учеников будет слишком мало для активации ритуала. К тому же он обещал присмотреть за Поттером, пока Хагрид не вернётся из Азкабана. Для гарантии здесь понадобится принести в жертву половину факультета Гриффиндор, да и то не факт, что энергии детишек хватит.

«Надо найти василиска, — подумал Палпатин. — Не мог же хитрый Слизерин не оставить для себя запасной вариант на случай, если остальные основатели однажды выкинут его из Хогвартса. Возможно, в змее хватит энергии для ритуала».

Изучив линии, ведущие к башне Дамблдора, Палпатин понял, как передаётся власть. Когда в Хогвартсе происходит смена директора, небольшое количество энергии поступает от всех волшебников, учащихся и работающих в замке. В этой ситуации не было необходимости в жертвах. Некоторая потеря жизненных сил не представляла серьёзной опасности для большинства волшебников. С помощью хорошего питания и отдыха они могли быстро восстановить потраченную энергию.

Внизу раздавался шум и истошные вопли. Поттер то приказывал василиску убить невидимого мальчишку, то умолял какого-то «Фоукса» его спасти, бегая между колоннами. А иногда и вовсе ползал по полу и шипел что-то омерзительное. Вероятно, слепок мага из дневника разыгрывал перед Гарри целое представление, стараясь как можно быстрее захватить его тело.

Шив подлетел к выходу и увидел, как Гарри со всего размаха врезался в колонну. Затем вскочил и снова бросился вперёд, но на этот раз закрыв лоб рукой. Камень закономерно оказался крепче. В руке хрустнули кости, мальчишка рухнул на пол и закричал. Присмотревшись, Палпатин ухмыльнулся. Слепок мага из дневника безуспешно пытался захватить тело Поттера, полностью погрузив того в иллюзию. Причина, по которой это не удавалось, была проста: в шраме мальчика был такой же отпечаток, что надёжно блокировал все попытки дневника.

«Какая ирония! Похоже, тот маг сам себя перехитрил, — беззвучно рассмеялся Палпатин. — Сначала волшебник, возможно, даже ценой своей жизни, создал Поттеру непробиваемую защиту, а теперь одна из копий этого глупца тщетно пытается выполнить заложенную в дневник программу».

Мальчишке между тем становилось всё хуже и хуже. У него уже из носа шла кровь, он словно постарел от потери магии и, будто пьяный, с трудом ворочался на полу.

Рыжеволосая девочка, лежащая без сознания у ноги статуи, выглядела ещё хуже. Если так будет продолжаться, дневник просто выпьет все силы из обоих подростков и отключится, когда те умрут.

«А ведь Поттер способен ещё раз открыть все эти проходы, когда я наберу достаточно жертв, — задумался Палпатин, наблюдая, как обессиливший гриффиндорец привалился к колонне и баюкает сломанную руку, не открывая глаз. — Пожалуй, надо уничтожить дневник, иначе тот их убьёт».

Подлетев поближе к тетрадке, он вначале невербально заставил ту захлопнуться, а потом из руки Палпатина вылетела толстая тёмно-фиолетовая молния, которая пробила дневник насквозь, обугливая края дыры. Поттер сразу упал, словно сломанная кукла, и потерял сознание. Энергия смерти отпечатка неизвестного родственника Гонтов разошлась во все стороны полутёмного зала. Почти высосавший обоих подростков дневник был полон магии, как насосавшийся клещ.

И здесь, видимо, Хогвартс почувствовал эманации гибели одного из наследников основателей школы. Со стороны алтарного зала раздалось разъярённое шипение, и по-настоящему огромная рептилия заскользила вниз по камням, словно «Хогвартс-экспресс» по рельсам. От её светящихся жёлтых глаз распространялось разрушительное магическое излучение, но как-то повредить защитный контур ауры бывшего ситха знаменитому взгляду василиска не удавалось. Злая энергия, исходившая от глаз чудовища, была чернее ночи, и Палпатин с наслаждением вдохнул эту магию полной грудью. Будто прохладный ветерок в летнюю жару освежил разгорячённое тело.