Леваки же в свою защиту в качестве главного аргумента используют "равенство", которое указывает достойную цель для салонной все-терпимости. Ян Чиньский, польский левак-революционер эпохи Романтизма, весьма верно констатировал в "Польских якобинцах" (1833): "Революции, раньше или позднее берутся за штандарт равенства". То есть за химеру, придуманное явление, полнейший абсурд. Разговор об обязательном равенстве в мире, обитатели которого всегда (начиная с пещер) делятся на на сильных и слабых, умных и глупых, храбрых и трусливых, красивых и безобразных, худых и толстых, трудолюбивых и ленивых, богатых и бедных, похотливых и нечувствительных к сексу (и т.д., и т.д., и т.д.) – все это нонсенс, вздор. Ну да, неравенство – весьма часто это несправедливость. В истории "homo sapiens" наиболее поражающим ее проявлением была длящаяся несколько тысяч лет система рабства, окончательной точкой которого стала американская Гражданская война (1861-1865). Ее головные причины, экономические (производство, торговля и финансы, в основном, пошлины и кредиты) подверглись историческому затушевыванию, победил рассказ о благородном президенте Линкольне, который желал "освободить рабов", чтобы воцарилось равенство всех сограждан, чернокожих и белокожих. Мало кто помнит, что Линкольн в 1858 году (за три года перед началом войны) декларировал: "У меня нет намерения, непосредственно или посредственно, вмешиваться в институцию рабства, которое практикуют некоторые штаты". Тот же самый человек будучи еще республиканским конгрессменом, провозглашал во время публичной дискуссии с сенатором-демократом Стивеном Арнольдом Дугласом: "Негр ни морально, ни интеллектуально мне не равен". Были отмечены и такие его слова:" "Я не являюсь и никогда не являлся сторонником внедрения каким-либо способом ни социального, ни политического равенства белой и черной расы. Ибо существует психологическая разница между белой и черной расой, которая, как я верю, не позволит этим расам жить на основе социального и политического равенства (...) Как и всякий иной человек, я сторонник того, чтобы приписывать белой расе более высокой позиции". Я процитировал это, чтобы щелкнуть по носу тем, кто хвалит Линкольна и рекламирует в качестве великого гуманиста, "честного Эйба", образца всяческих добродетелей. На самом же деле этот сифилитик был заядлым расистом и был знаменит тем, что охотно рассказывал направленные против негров анекдоты, которых называл "отвратительными черномазыми". Его сексуальную развращенность (буквально как у выродка) я описал в фельетоне "Динкольн без маски" ("К делу" 26/2013), перепечатка в сборнике "Лысяк на печатных страницах 8", 2019). Биограф Линкольна, Лероун Беннет, очень верно заключал: "История ни одного иного американца не была подделана столь обширно" (2000).

После этого линкольновского отступления давайте вернемся к сути дела, то есть к несправедливости, которой и сейчас бывает неравенство. Наш мир стоит на голове, что видно, хотя бы, по тому, что по сравнению с биржевым спекулянтом врач и медсестра – это беднота (спасающая жизни другим людям), точно так же как обучающие молодежь преподаватели и учителя – по сравнению с молодыми людьми, собирающими миллионы за то, что пинают мячик. Однако, эти неравенства являются слишком слабыми аргументами в пользу введение тотального эгалитаризма, поскольку, как таковой он стал бы тоталитарной практикой. Человечество упражнялась в этом уже много раз (от якобинства до коммунизма, к чему я еще вернусь), и, тем не менее, лозунг равенства до сих пор жив и все так же нагло применяется политическими демагогами, равно ка массой бездельников и наглецов всего мира, которые интерпретируют его как "каждому поровну", не обращая внимания на заслуги, труд, добрую или злую волю и т.д. Выдающийся австрийский этолог, лауреат Нобелевской премии Конрад Лоренц: "Первостепенную вину за это положение вещей несет идеология эгалитаризма. Я считаю, что всегда опасно выстраивать какую-либо систему на лжи. Ведь это же неправда, будто бв все мы являемся равными. Неравенство людей – это один из фундаментов и условий культурного развития. У основ этого неравенства лежит различие в способностях. Эгалитаристская точка зрения совершенно противоречит биологии. Она (биология) указывает на то, что люди неравны себе с момента зачатия" (1963).

Первое, на что биология указывает при зачатии, это промежность новорожденного. Промежности эти всегда различаются – они или мужские, или женские. Этот факт всегда чудовищно бесил феминисток, а сегодня бесит, прежде всего, сторонников "гендера". Отсюда многолетние, следующие из закомплексованностей и предрассудков (хотя и из социальных несправедливостей, например, оплаты), войны за равенство между полами, результатом чего сейчас стали абсурдные постулаты определения собственного пола по своему выбору или же революции в языковой сфере Под конец 2020 года американский парламент (Палата Представителей) принял – под давлением ЛГБТ-лобби – касающиеся пола распоряжения, которые ликвидируют для мноих существительных окончание "man" (мужчина), хотя по-английски слово "man" означает и: человек. Традиционный "seaman" (мореплаватель, моряк) теперь станет зваться "seafarer". Исчезнет "chairman" (председатель) и множество иных выражений с "man". Вдохновленный этим депутат Эммануэль Кливер (член Демократической Партии из штата Миссури) на первом же заседании нового Конгресса поменял церемониальную формулу – вместо традиционного "аминь" ("amen"), заканчивающего инаугурационную молитву, он провозгласил: "amen and awomen". Республиканец из Калифорнии, Кевин Маккарти, назвал все это (постановление Палаты Представителей и "неологизм" Кливера "верхом глупости". Миллионы американцев (и не только американцев) разделяют его мнение.

Ответ леваков звучит следующим образом: никакая это не глупость, а только свободная ликвидация неравного статуса. Кажый левак (каждый сторонник Салона) почитает чуть ли не как мантру старинный лозунг "без равенства нет свободы". Ну о-о-очень старинный – у этого тезиса весьма длинная борода. Епископ-поэт эпохи Просвещения, Игнаций Красицкий утверждал в "Письме об обязанностях гражданина" (1786), что "равенство – это душа свободы". Ему отвечал литератор неоклассик (тоже поэт), Кайетан Кожмян (тоже письмом – "Письмом Енджею, сыну...", 1832), что:

"Равенство, воля – манки всем известны,

Которыми глупых манят, слепых тащат в бездны".

Практически то же самое мнение через сотню лет было у вождя большевиков, Владимира Ильича Ленина. Довоенный театральный критик и драматург Вацлав Грубиньский написал сразу же после победной для поляков советско-польской войны пьесу "Ленин. Комедия" (1921), за которую во Львове, в 1940 году был арестован НКВД, после чего его пытали и сослали на 10 лет в лагеря. Ниже представлен диалог из этой пьесы - беседа между Лениным и его секретарем, Готорповым:

Ленин: - Свобода? А где ты видел свободу? У людей на выбор либо свобода, либо безопас-

ность, и они выбирают второе. Сейчас невозможно и подумать про общество,

применяющее свободу.

Готорпов: Но ведь во имя свободы ты [55] ввел в России равенство.

Ленин: - Я? Ввел равенство? Да как же может быть равенство там, где один правит, а

другой его слушается. Почему именно я управляю Россией, а не трамвайный кондуктор?

Равенство – это такой же самый абсурд, как и свобода. Равенство было бы возможным

лишь тогда, если бы оперного певца мог бы заменить театральный машинист, или же

Наполеона – работник с патронного завода.

Готорпов: - Тогда почему же во всех твоих манифестах равенство занимает первое место?

Ленин: - Недоразумение. Я, говоря равенство, имею в виду только лишь желудки, а

чернь всего мира считает, будто я говорю о мозгах. А между желудками и мозгами имеется

принципиальная разница. Все желудки переваривают пищу, но вот не все мозги мыслят.

Потому всем желудкам надлежит равенство, а вот мозгам – нет.

Готорпов: - Выходит, что люди равны только лишь снизу?