Собравшись с духом, и ещё раз внимательно оглядевшись, проверяя, не появился ли кто поблизости, я осторожно двинулся к стене дома. Растительность подобралась почти вплотную, и это упрощало мне задачу.

Нижний край решётки был на уровне моей макушки. Нормально! Я взялся руками за прутья и осторожно покачал её. Она не шелохнулась. Отлично! Я потянул сильнее и постарался приложить усилия, чтобы понять, насколько она прочно сидит на месте. Провёл, так сказать, стресс-тест. Решётка не шелохнулась. Великолепно!

Я взялся одной рукой за прутья, поставил одну ногу на стену и толкнул себя вверх. Ухватившись второй рукой значительно выше первой, я оттолкнулся второй ногой от стены и сумел перехватиться ещё раз. Вскоре я уже стоял ногами на нижних прутьях решётки.

В таком положении я замер, прислушиваясь, не привлёк ли я чьё-нибудь внимание своим копошением. Но всё было по-прежнему тихо.

Первый этап я завершил, а вот дальше было сложнее. Прямо надо мной было ещё одно окно, но до него было просто так не дотянуться. А вот справа от него был балкон, который и являлся моей целью. Балкон был не застеклён, что было мне на руку.

Взобравшись по решётке как можно выше, я дотянулся до балкона рукой и схватился за решётку ограждения. Дальше взбираться было уже делом техники. Через считанные секунды я был там.

Тут же присев, я снова затаился и прислушался. Ведь когда ты лезешь, то сосредоточен на своих действиях и можно легко пропустить появление стороннего наблюдателя. Но вроде бы никто так и не появился.

Выждав для верности пару минут без движения, я начал обследовать балконную дверь. Она была закрыта, а вот окно рядом с ней было разбито. Часть стекла была на месте, но дыра там зияла приличная, в которую вполне можно было пролезть. Если на тебя не обрушится лавина осколков, застрявших в раме.

Она не обрушилась, но под ногами несколько раз громко захрустело стекло. Я побыстрее отошёл вглубь квартиры и снова затаился. Эти минуты тишины после любого активного действия были необходимы, чтобы не потерять контроль над ситуацией. Но всё вокруг было тихо.

Чтобы не врезаться во что-нибудь в темноте, я создал совсем крохотный светоч, который с улицы увидеть было нельзя. К тому же я прикрывал его руками, направляя перед собой, чтобы он светил только туда, куда мне нужно.

Квартира выглядела заброшенной. Причём давно. Отсюда выносили вещи, когда хозяева по каким-то причинам её уже покинули. Всё было выпотрошено, разбросано, мебель перевёрнута, да её и осталось здесь немного. Всё деревянное давно сожгли, осталось только то, что либо не горит, либо сильно воняет в процессе горения. В общем, железо и пластмасса не годились в растопку, а остальное вполне. Даже ДСП жгли. А что, холод, как и голод — не тётка.

Я осторожно, стараясь не спотыкаться, добрался до выхода из квартиры. Дверь была приоткрыта. Место, где раньше находился замок, было выломано. Запирать её уже никогда не будут.

Путь в подъезд был свободен, но как раз там могла находиться охрана. Так что я сделал очередную остановку и долго вслушивался в тишину, надеясь уловить нехарактерные звуки.

Некоторый шум долетал с улицы, но в подъезде всё казалось пустынным и вымершим. Сколько в этом доме этажей? Девять? Десять? Где-то около того. Я осторожно поднимался по лестнице, стараясь не наступать на мусор, который предательски хрустел и скрипел под ногами. Чего там только не валялось. Не считая бетонной крошки и осколков стёкол, было много и бытового хлама. Если не соблюдать осторожность, то шума будет много, потому что свободного пространства на лестнице почти не было. Для каждого шага нужно было выбирать место.

До самого верха мне никто не встретился, дом, в самом деле, был пуст. Только на последнем этаже я услышал голоса. Дверь в одну из квартир была приоткрыта, там был свет, и люди разговаривали. Я подошёл вплотную к двери и прислушался.

Слова разобрать было тяжело, потому что разговор шёл негромко и в глубине квартиры. Ясно было только, что это не обсуждения стратегического плана наступления. Болтовня была похожа на обычный бытовой трёп. Прислушиваясь, я различил два женских голоса и два мужских. Но это вовсе не означало, что в квартире было четыре человека. Остальные могли просто молчать.

Один из женских голосов показался мне похожим на голос цыганки, которая приходила к нам на переговоры. Хотя, возможно, я выдавал желаемое за действительность и просто домысливал то, чего не было. Один раз мне показалось, что произнесли имя Водяного, и интонация была сожалетельная. Но это опять же было неточно.

Входить в квартиру я не стал. Это было слишком опасно. Если здесь собралась верхушка их банды, то наверняка там не слабаки сидят. Я с ними вряд ли справлюсь один. Моей целью была крыша. Нужно было выяснить, что за луч идёт к куполу, и можно ли эту штуковину как-то ликвидировать.

Я не знаю, как отсутствие купола помогло бы нам снять осаду, но раз они его здесь устроили, значит, это для чего-нибудь да нужно. А то, что нужно им, не нужно нам. Следовательно, стоит попробовать от этого избавиться.

Лестница шла дальше наверх, поднималась на технический этаж, и оттуда уже был выход на крышу. Все двери были открыты, лестницы расчищены, видимо, здесь сейчас ходили часто. Главное — постараться сделать свои дела тихо, чтобы не привлечь внимание тех, кто сидит в квартире. А если тихого варианта не будет, то стоит уйти и постараться придумать другой план. Идти ва-банк точно не стоит, ведь не исключено, что я единственный шанс на спасение для тех, кто остался внутри убежища. Поэтому действовать нужно очень осмотрительно. Но в то же время решительно, без этого успеха не добиться. В общем, нужен баланс.