Договорить он не успел: снова раздался смех Кукабарры, и на этот раз его подхватили почти все находившиеся на поляне. Мгновение спустя она напоминала картину Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану» в животном варианте. Повальный хохот делегатов объяснялся, очевидно, тем, что нервное напряжение, в каком они пребывали последние полтора часа, требовало разрядки.

Напрасно Кашалот, делая титанические усилия, чтобы преодолеть желание рассмеяться самому, уговаривал, требовал, просил прекратить смех, напрасно взывал к гражданской совести и прочим добродетелям — хохот продолжался. Кончилось тем, что он захохотал громче всех и продолжал хохотать, не в силах остановиться, даже тогда, когда общий смех прекратился.

Гепард, конечно, не преминул заметить по этому поводу:

— Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

— Вы… вы пра… ха-ха-ха… правы, Гепард, — сквозь смех подтвердил эту истину Кашалот, и все обратили внимание, каким бодрым и решительным тоном он заговорил. — Да, смеяться последними будем мы — если не станем покорно ждать, пока Человек похитит один за другим наши патенты и ноу-хау! Надо действовать, и действовать решительно!

— Какой резкий поворот от отчаяния к надежде! — Удильщик не скрывал радости.

— Вот что может сделать здоровый жизнерадостный смех! — воскликнула Мартышка.

— Конечно, смех всё может сделать, — согласилась Стрекоза. — Ну, а мы — что можем мы сделать против Человека?

— Что делать? — переспросил Кашалот и победоносно оглядел аудиторию, — прежде всего — не поддаваться панике. Еще не всё потеряно. Бионика — совсем молодая наука, и Человек успел использовать лишь ничтожную долю наших технических секретов. Необходимо немедленно объединиться и создать организацию, которая защитит приоритет нашей великой матери Природы — ведь мы ее полномочные представители, не так ли?

Все с полным единодушием заверили, что это именно так.

— Я уже все продумал, — продолжал Кашалот. — Мы назовем эту организацию Комитетом Охраны Авторских Прав Природы!

Едва он закончил эту фразу, как раздался крик, ставший вскоре известным всей нашей планете: «КОАПП! КОАПП!» Его издала птица с довольно своеобразной внешностью: высокая, стройная, на длинных, как у Журавля, ногах, почти вся в белом — этот нарядный цвет оттеняли лишь черные «штаны», черные маховые перья и особенно эффектно — пучок черных перьев на голове, торчащих наподобие писчих перьев, какие в старину закладывали за ухо писари. Желтые ободки вокруг глаз, напоминавшие очки, придавали птице ученый вид…

— «КОАПП»… — повторила Мартышка, вслушиваясь в необычное созвучие. — Да это же сокращенное название организации, которую вы предлагаете, дорогой Кашалот! Здорово звучит, правда? Молодец птица-Секретарь!

— Вы ее знаете?

— Конечно! Она ведь наша с Гепардом соседка по Африке.

— Хм… — Кашалот разглядывал птицу-Секретаря с нескрываемым интересом. — Как раз секретарь необходим нашей организации в первую очередь. Должен ведь кто-то вести делопроизводство, заниматься перепиской и канцелярщиной — всякими там входящими, исходящими, приходящими, отходящими…

— Отходящими обычно занимаются другие организации, — заметил Гепард.

— Тем более. Уважаемая птица-Секретарь, не согласились бы вы занять эту должность?

Ответом был все тот же крик: «КОАПП!»

— По-моему, истолковать это иначе как согласие невозможно, — убежденно сказал Удильщик.

— Вот и прекрасно. Ваше рабочее место, — обратился Кашалот к птице-Секретарю, — будет вон за тем пнем, — и он указал на пень, за которым Мартышка регистрировала делегатов Съезда. — Завтра же установим на нем телефон. Не могли бы вы приступить к своим секретарским обязанностям немедленно?

Новоиспеченная секретарь кивнула, крикнула еще раз «КОАПП!» и исполненной достоинства походкой проследовала к указанному пню. Тут только все поняли, какое сокровище обрела в ее лице создаваемая организация! Стало очевидным, что если не считать криков «КОАПП!», птица-Секретарь не способна произнести ни единого членораздельного звука, превзойдя в этом отношении всех других секретарей на свете, включая даже одного из Генеральных секретарей, отличавшегося редкостным косноязычием… А крики «КОАПП!» каждый волен истолковывать по-своему. Колоссальное преимущество!

Надо сказать, что в дальнейшем эти крики стали восприниматься широкой животной общественностью не просто как аббревиатура, под которой подразумевается Комитет Охраны Авторских Прав Природы, а как своего рода позывные этого учреждения…

Итак, секретарь у КОАППа уже был, и теперь всех интересовало, кто же еще войдет в его состав и, главное, кто его возглавит. Ждать соответствующих сведений пришлось недолго, поскольку и сам Кашалот заторопился, объявив: