Далее всё пошло гладко. Слово дали депутату Лукину, который зачитал нам предложенный список членов президиума, куда посадили «каждой твари по паре» — восемнадцать человек, среди которых были представители и Прибалтики, и Кавказа, и Средней Азии. По социальному положению тоже не обидели никого: в списке были и рабочие, и интеллигенция.

— Кто за предложенный состав, прошу поднять руки… — сухо предложил Орлов.

— Мандаты! — неожиданно для себя крикнул я с места, доставая свой из-за пазухи на заказ сшитого костюма.

Отдал я за этот костюм, с учётом за срочность, целую тысячу и не жалею — сидит на мне идеально. Правда, первых денег от окон пока нет, но видеосалоны ещё приносят тысячи по четыре в месяц, хотя полный зал собирается только на новинки какие-нибудь, вроде «Крепкого орешка». Очки с нулевыми диоптриями дополняли мой образ — краше я в них, конечно, не стал, но солиднее — это точно!

— Мандаты? — услышал меня Орлов. — Можно и мандаты! Будем ещё раз мандатами переголосовать, товарищи?

И люди послушно начали доставать свои корочки, поднимая их. Даже наш насквозь демократический съезд пока по большому счёт — стадо. Сказали показать мандаты — вот они, пожалуйста. Однако не ожидал я от себя такой активности — надо же заорать на весь зал! Какая муха меня укусила?

Прокурорша Лена бросила на меня заинтересованный взгляд, а вот учительница Ирина Евгеньевна смотрела так, словно сейчас достанет ручку и запишет мне замечание в дневник.

— Против? Воздержался? То есть практически единогласно! Я не вижу ни одного…

Мд-а! Никто не стал считать, кто там против, кто воздержался — по прежнему всеобщий одобрямс! Голосование ради голосования.

На трибуну стали выходить избранные. Первыми шли Горбачев с Лукьяновым, что неудивительно — они сидели в первом ряду.

— А вы молодец, — тихонько сказала мне Лена и погладила по ноге!

Этот неожиданный знак внимания выбил меня из колеи, и часть речи, звучавшей с трибуны, я пропустил, пытаясь понять — стоит замутить с узбечкой или хранить верность Марте? Прокурорша же, не абы кто!

— Нам нужно утвердить повестку дня и порядок работы Съезда. Хочу проинформировать народных депутатов СССР, что вчера по вашему полномочию заседали представители групп народных депутатов СССР в количестве 446 человек. Заседали в течение девяти часов и самым тщательным образом обсуждали эти вопросы для того, чтобы подготовить вам по ним предложения, — рокотал Горбачёв.

Меня в числе этих 446 «избранных» не было, и я стал внимательно слушать следующего оратора, который и должен был рассказать нам о повестке. Это доверили сделать Назарбаеву, являющемуся в данный момент всего лишь предсовмином республики. Должность, конечно, высокая, как у Власова в РСФСР, но не первый он пока среди казахов. Молодой ещё Назарбаев выступил по делу, огласив повестку, за которую мы, кстати, пока не голосовали.

А затем дали голос Сахарову. Горбачёв лично пригласил его на трибуну. Сахаров говорил негромко, словно читал лекцию на кафедре. С трудом вслушиваюсь в его гнусавый голос, пытаясь понять, чего ему надо. Вещал что-то о необходимости принятия какого-то декрета, называл статьи Конституции, которые, по его мнению, нужно изменить.

Судя по лицу моей соседки-учительницы, та тоже ни черта не понимала. А Лена… Лена имеет юридическое образование и, думаю, поняла, что хочет Сахаров.

Вот второе предложение Сахарова поняли, думаю, все. Академик вдруг сменил тон и потребовал — нет, не попросил, а именно потребовал, — дабы «не опозорить себя перед всем нашим народом», провести альтернативные выборы главы государства! После этого он, конечно, лизнул Горбачёва — мол, не видит лучшей кандидатуры. Но главное прозвучало:

— Необходимо обсуждение, необходим доклад кандидатов, потому что мы должны иметь в виду альтернативный принцип всех выборов на данном Съезде, в том числе и выборов Председателя Верховного Совета СССР…

Хм! А уж не себя ли он метит в конкуренты Горбачёву?

— Я говорю слово «кандидатов», хотя считаю вполне возможным, что других кандидатов не будет. А если они появятся, то мы будем говорить во множественном числе. Кандидаты должны представить свою политическую платформу…

Горбачёв всё слушает с каменным лицом, и видно, что он не в восторге. Тем не менее реагирует подчеркнуто доброжелательно, предоставляя слово ещё одному товарищу, знакомому мне по прошлой жизни: будущему первому мэру Москвы Попову Гавриилу…

Гаврила был московским мэром,

Гаврила управлял Москвой…

Дискуссия закипела, мы голосуем, послушно вытаскивая мандаты. Всё идёт по сценарию — Горбачёв умело держит «наш корабль» на нужном курсе.

— Надо выработать механизм подсчёта голосов! — заявляет он.

Да неужели?! Ну, наконец-то кто-то догадался, что голосование без подсчёта — это чистая профанация.

— Вносится предложение: подсчёт голосов при открытом голосовании поручить группе народных депутатов в следующем составе… — уверенно говорит Михаил Сергеевич, продолжая рулить процессом.