– На территории королевства, в этой её части, вне стен Дэйлора располагались эльфийские храмы, отдельные часовни и другие святыни. Они потеряны теперь, выходит? Или вы к ним как-то добираетесь?

Мориан аж сбился с шага, оборачиваясь в изумлении.

– С чего вопрос?

– Если Верховная жрица не покидает стен Дэйлора, то как тогда она служит Великим силам?

Глаза Мориана стали ещё больше.

– Поразительно, – только и смог сказать он.

– Что именно? – не поняла Лайя.

– Поразительно, что подобное спрашивает меня человек, а не эльф, который вроде как наш Магистр.

Сейчас, когда Фенрис не колдовал, к Мориану снова вернулась подозрительность. Фенрис же не стал отвечать на этот выпад. Не видел смысла. Его на самом деле мало интересовали святыни его народа. Да и знал он о них немного. Он никогда не планировал воссоединение со своей расой, да и не думал, что это возможно. А информация, которая не представляла для него практического интереса, была ему не нужна. В данном случае истории и легенды своего народа относились как раз к такой информации, невостребованной. Но что-либо объяснять и рассказывать про себя Мориану он не собирался, да и вряд ли этот лесной житель способен понять жизнь мага в королевстве.

– Откуда ж ты такой взялся? – продолжил Мориан говорить, косясь на Фенриса. – Ничего не знаешь про нашу жизнь. Эльф, но с людьми… И появился только сейчас, когда забрали твоего человека, а до этого, выходит, тебя не волновал собственный народ? Ты точно тот Эарендил, которого столько лет все ждали?

Он очнулся на холодном каменном полу. Чуть приоткрыл глаза, осматриваясь. Помещение было незнакомым. Всё здесь было чужим. А какое было своим? И где он? Как сюда попал? Он силился вспомнить хоть что-то, но натыкался на пустоту.

Тихая речь привлекла внимание, слова не сразу получилось разобрать – язык людей он знал, но не так хорошо, как следовало. Людей? А он кто? Эльф. Он эльф. Это первая со времени пробуждения мысль, в которой он был полностью уверен. Ему не нужно было смотреться в зеркало или трогать свои уши, он точно знал, что он эльф. Ещё он знал, что те двое мужчин, которые сейчас переговариваются, не друзья ему. Вслед за этим внутри всё встрепенулось, требуя бежать прочь.

Мужчины развернулись, и он закрыл глаза и замер, стараясь даже не дышать. Звук шагов, отраженных от пола, поднимали внутри ярость и желание кричать, драться и бежать. И не было у этого никаких причин. Он не знал этих людей, но чувствовал исходящую от них опасность.

Шаги замерли у его лица.

– Что ребенок? Стерли ему память?

– Стерли. Хоть мне кажется, что это было лишним. Он и сам ничего не помнил толком на допросе. Инквизитор, разбудить его?

– Он уже не спит. Поднимись, дитя. Как тебя зовут?

Добраться до оружия и бежать, но позже, сначала нужно сделать, как они хотят. Имя? А как его зовут? Он нахмурился, сосредотачиваясь. Имя… Должно же быть у него имя… И чем больше он думал об этом, тем сильнее начинала болеть голова. Хотелось отступить, закричать, схватиться за голову и сжать её… Два слова всплыли в памяти, раскаленным железом выжигая собственное имя на душе.

– Фенрис Эарендил, – сдавленно ответил он и поднял на них холодный, надменный взгляд.

Корона над кругом с четырьмя горизонтальными полосками, вышитая золотыми нитками на черной мантии одного из мужчин привлекала его. Он стал смотреть только на неё.

– Ты же говорил, что память ему стерли? – заговорил тот самый человек с золотистой короной на одежде, обращаясь к своему… слуге?

– Так и было, Инквизитор. Я не знаю, почему он помнит своё имя.

Небрежный, властный жест, останавливающий поток подобострастных объяснений.

– Неважно. Возможно, не совсем точно рассчитали временной отрезок. Повторить.

***

Он очнулся на холодном каменном полу. Хотелось подняться, но сил не было. Голову словно сковали обручем, какой носит обычно… Кто носит? И где он? Глаза открыть с первого раза не получилось – пришлось приложить усилия. Над ним склонилось двое мужчин, оба с любопытством его разглядывали. Кто эти люди? Он их знает? И почему они на него так смотрят?

– Как тебя зовут, дитя?

Зовут? А как его зовут? Он попытался вспомнить, но ничего на ум не приходило, всё было как в тумане. И чем сильнее он думал об этом, тем больше болела голова, а чем больше проходило времени, тем доброжелательнее становились улыбки на лицах мужчин. Вот только неправда это. Они не друзья ему. Друзей не существует. Кругом только ложь. Он больше не может никому верить.

– Тебя зовут Нортан, – с благожелательной улыбкой сказал мужчина в черной мантии с золотистой нашивкой. – Нортан Ритрор. Добро пожаловать в твой новый дом. – Он протянул руку, которую украшал перстень. В таком положении и остался.