Раздались странные звуки. Собравшиеся начальники кто закашлялся, кто сделал вид, что поперхнулся. Все давно привыкли к тому, что глава районного управления за словом в карман лез, не привык. В гневе запросто использовал словцо покрепче, так сказать, для большей наглядности.

— Председатель райисполкома лично взял на контроль ситуацию с отстающим колхозом. Ваши предложения? — начальник управления районного сельским хозяйством внезапно переключился и задал вопрос совершенно спокойным и деловым тоном. — Что скажет комсомол? Ваши предложения?

Товарищ Бобров перевел суровый взгляд на щуплого молодого парня в деловом костюме с комсомольским значком на лацкане пиджака. Юноша лет тридцати выглядел так, словно только что вышел из дома. Прилизанная прическа, волосок к волоску, кипенно-белая рубашка, строгий галстук, словно секретарь райкома комсомола сразу из дома переместился в высокий кабинет.

Комсомольский лидер подскочил, резко отодвинув стул, и затараторил.

— Мы предлагаем следующие пути решения проблемы. Оперативно снять с занятий студентов СПТУ района, обратиться к руководству высших учебных заведений Новосибирска. Комсомол с лице студентов всегда оказывал посильную помощь в борьбе за урожай. При необходимости привлечь учащихся средних школ для вспомогательных работ. Отказа не будет. Если партия говорит «Надо», комсомол всегда отвечает «Есть!».

На последних словах казенных начальник управления поморщился.

— Сядь, Савелий. Твои предложения новизной не отличаются. Ну, хорошо, отправишь ты студентов в поле зерна собирать, кого там еще? — устало продолжил товарищ Бобров. — Школьников? Голову включи! В колхозе нехватка механизаторов! Машины простаивают, ремонтников нет. Ты кого собрался за баранку сажать? Студентов или школьников? Кто комбайны поведут? Или, может, дети в карбюраторах разбираются? То-то и оно! Отправить студентов дело нехитрое, — Сергей Игнатьевич помолчал, потом добавил. — И отправим. Помощь колхозу — наиважнейший приоритет на сегодняшний день, — в конце речи начальник поддержал идею комсорга.

Савелий Фёдорович Птицын тонко улыбнулся, коротко склонил голову в знак благодарности и что-то черкнул в толстом блокноте, который лежал у него под рукой, раскрытый на чистой странице.

— Тут думать надо, где брать квалифицированно кадры. Ремонтников где брать? Что скажете, товарищи председатели?

Товарищ Бобров выжидательно посмотрел на председателей колхозов, на молчаливого секретаря райкома КПСС, что-то усердно пишущего в своей тетрадочке. Собравшиеся молчали. Никто не хотел выступать с инициативой первым. Все знали простую истину: по старой доброй русской традиции инициатива всегда в первую очередь сильно отлюбит именно того, кто эту самую инициативу проявит.

— Что? Молчите? Школьников поле пошлем на машины? Может, и чинить технику комсомольцев заставим? — закипая, грозным голосом начал вещать начальник управления. — За гибель урожая, за каждое потерянно зернышко я с вас лично спрошу! Со всех! А потом и с каждого спросят! Серьезно спросят. В первую очередь с вас, товарищ Тупиков.

— А? — отозвался Геннадий Геннадьевич. — Виноват, исправлюсь! Будет сделано! — подобострастно выдал толстячок, не разобравшись в сути вопроса.

Реплику начальства товарищ Тупиков благополучно прослушал, пытаясь сложить листки доклада в той последовательности, в которой они находились, когда председатель колхоза «Слава Октябрю» прибыл на совещание. Геннадий Геннадьевич надеялся отделаться малой кровью, по традиции замазать глаза, а затем, в тихушку, договориться с коллегами по сельхозугодьям о посильной помощи. Мол, вы мне механиков и ремонтников, а я вам ни в чем не откажу, когда нужда придет.

Но не срослось. Начальник оказался полностью в курсе проблемы колхоза. Несмотря на то, что последний месяц товарищ Тупиков усердно отбрехивался и заверял на голубом глазу, что уборка идет полным ходом, урожай небывалый будет убран в срок, а то и раньше срока. Готовьте, мол, похвальные грамоты и премиальный фонд за самоотверженный труд без сна и отдыха.

— Так некого в помощь отправить, Сергей Игнатич. Вы уже не серчайте, — раздался голос самого старого представителя председательского племени.

Колхоз «Заря коммунизма» числился в передовых хозяйствах, занимал верхние строчки передовиц и всегда находился впереди планеты всей.

— Не прибедняйся, Павел Юрьевич, — подначил соседа председатель колхоза «Путь коммунизма» Семен Семенович Лиходед.

Два коллективных хозяйства находились в извечном соперничестве, каждый год сражались за переходящее Красное знамя. В этом году «Путь коммунизма» шел на опережение.

— У тебя да некого? — продолжил товарищ Лиходед. — Со своей стороны, Сергей Игнатьевич, готов выделить механизаторов и ремонтников, — председатель задумчиво пошевелил губами, что-то просчитывая, и закончил. — Человека по два-три точно смогу снять с работ. Справятся мои ребята, и не с такими задачами справляются.

Лиходед горделиво оглядел коллег, не забыв поймать одобрительный взгляд высокого начальства.

— Пять механизаторов, пять ремонтников, — внес свои коррективы начальник управления.

— Помилуйте, Сергей Игнатьевич, без ножа режете! Люди и так без сна и отдыха в несколько смен. Урожай и вправду небывалый для всего района. Только мы готовились загодя, бригада у меня ремонтная выездная. Комбайн если встал, его мигом чинят. Оно ведь как, готовь сани летом, чтобы урожай собрать осенью.