Я подал мальчишке хвост гирлянды и отошел на пару шагов назад, осторожно разматывая провод.

— Прицепил? — уточнил у Федора.

— Готово! — солидно пробасил мальчишка.

— Отлично, спускайся, будем лестницу передвигать.

За нашими телодвижениями во все глаза следили нарядные первоклашки с новенькими ранцами за спинами, с пышными букетами в руках. Видно было, малышне жуть как хотелось подбежать к нам и знакомым пацанам, чтобы принять деятельное участие в нашей работе. Но родители, дедушки и бабушки, те взрослые, что привели их на линейку, крепко держали мелкую шпану за руки, прекрасно понимая, что от нарядных белых рубашек и чистых штанов через пять минут ничего не останется. Дай только волю сорванцам, понесутся по всему школьному двору в поисках приключений.

— Федор, не натягивай сильно, — велел я, наблюдая, как Морозов пристраивает на очередной крючок следующую часть гирлянды.

— Ага, понял, — ответил Федька и ослабил натяжение. — Держите крепко, безрукие! — тут же рявкнул вниз, когда лестница под ним ощутимо дрогнула.

— Подумаешь, чуток задели! Зассал! — захохотали пацаны, не забывая поглядывать в мою сторону.

— Ничего я не застал! — возмутился Федор. — Уроню лампы, и все! — пояснил свою позицию.

Я старательно прятал улыбку, прекрасно понимая все их шалости. Кто-то из тех, что держал лестницу, специально слегка тряханул стремянку. Понятное дело, никто Федьку ронять не собирался, но подшутить и нагнать страху — это святое пацанячье дело.

— Что тут у вас происходит?

За моей спиной раздался громкий начальственный женский голос, я бы даже сказал, женский бас. Не знаю, существует ли такая тональность в природе, но вот конкретно здесь я его отчетливо услышал. Развернулся и обнаружил в паре шагов от себя невысокую коренастую пышногрудую даму в возрасте. Женщина в темно-бардовом костюме в тонкую полоску с высокой халой на голове смотрела на нас с пацанами поверх очков в толстой роговой оправе, выпятив вперед подбородок, сурово поджав губы,.

— Здравствуйте, Аделаида Артуровна! — послышался знакомый скрипучий голос и снова позади меня.

Теперь верещала наша завуч, с радостной улыбкой на лице спускаясь по ступенькам.

— Как добрались? Как дорога? — щебетала завуч.

— Здравствуйте, товарищ Шпынько, — недовольно ответила новоприбывшая.

Имя и отчество басовитой дамы я не успел запомнить, точнее, в голове-то оно отложилось, а вот выговорить прямо сейчас не смогу, буквы перепутаю, как пить дать.

— Дорога дрянь, вам ли не знать, товарищ Шпынько. Что у вас тут происходит? Почему дети ползают по лестнице? Почему не соблюдается техника безопасности? А если кто разобьётся? Кто будет отвечать? — вопросы срывались с губ солидной дамы тяжелыми снарядами.

— Егор Александрович контролирует и руководит процессом украшения, — тут же заверила строгую гостью завуч. — Товарищ Зверев, что вы молчите? — сделав страшные глаза, отчеканила Зоя Аркадиевна.

— Так точно, товарищ завуч, — отрапортовал я. — Учет и контроль. И техника безопасности. Не беспокойтесь. Все в порядке.

— А это кто? — брезгливо скривив губы, поинтересовалась женщина, глядя на меня поверх очков. — Новый учитель?

— Да, Аделаида Артуровна. Товарищ Зверев. Вас должны были… Вы же отметились в отделе образования, товарищ Зверев? — строго уточнила Зоя Аркадьевна.

Вот ведь… зануда. А то наша дорогая Зоя свет Аркадьевна не в курсе, что первым делом меня отправили регистрироваться в роно, заполнять бумажки и представляться всем и каждому, получать инструкции, подъемные, предъявлять документы и выслушивать наказы о том, как должен вести себя молодой специалист, которому партия доверила столь важное дело. Кого слушать и перед кем отчитываться.

— А как же, Зоя Аркадьевна. Федор, молодец, спускайся, только аккуратно. Ребята, держите крепче, — скомандовал я, отворачиваясь от дам.

Обе женщины, совершенно разные внешне, походили друг на друга как однояйцевые близнецы. Наверное, у всех номенклатурных теток есть что-то общее в манере поведения. Из-за чего они думают и говорят одинаково.

— Что мальчик делает? — поинтересовалась прибывшая.

— С лестницы спускается, — вежливо уточнил я.

«Интересно, какой у нее минус, если она с двух шагов не может разглядеть, чем занят Федор?» — подумал я.

— Молодой человек! Не смейте мне хамить! — процедила женщина.

— Егор Александрович, — вежливо представился я. — Хамить женщикам не приучен. Вы спросили, я ответил, — прокомментировал, со всей серьёзностью, на которую был способен.

Внутри словно кто-тио подзуживал иронизировать и шутить, но я сдерживался, чтобы сильно не язвить.

— Молодой человек… — возмущенно начала дама.

— Егор Александрович Зверев, уважаемая Аделаида Артуровна. Меня зовут Зверев Егор Александрович, можно товарищ Зверев, можно по имени отчеству, — улыбнулся я.